Начало

В подвале так сыро, и очень темно.
Лишь лампа тускло мерцает.
В углу лежит труп. Но мне все равно.
А может, он жив? Кто его знает…

Я не врач, проверять  кто здесь болен, кто нет.
Я не пастырь. И всех убеждать я не стану,
Что нет больше страха. Ведь скоро рассвет.
А трупу не страшно. Он плотно прижался губами к стакану.

Из подвала есть дверь. Терпеть я не буду.
Лишь для приличия, стукнув костяшками пальцев в заветную дверь,
И сделал обыденный шаг, сравнив его с чудом.
Захлопнулась дверь за спиной, едва не сорвавшись с петель.

Взгляд устремился в святой коридор.
Святой - потому, что он вел сквозь страданье и счастье.
Дошел я почти до конца, минуя престол и вечный позор,
В конце стоит ОН. И целится прямо мне в глаз, разминая запястье.

Он молча поставил фонарь мне под глазом.
Что б светил постоянно. Что бы помнил, за что он меня отпустил.
Что б ни думал о смерти. Не боялся дешевого сглаза.
И к ружью дал последний патрон, что болотной водой осветил.

«Никогда не страдай от желанья чужого.
Но просящего хлеба на улице мимо пройдя,
В очи ему посмотри, и узнай в нем родного.
Не сумевшего стать справедливей и счастливей тебя.»

Он мне ад показал. Тот, которым меня всё пугали.
Как волшебник, тасующий карты с угрюмым лицом.
И то чувство, как будто друг друга мы знали.
Только раньше он был еще тем наглецом.

И на свет я пошел. Он мне вслед промолчал.
Лишь колоду с козырными картами в прошлое выкинув.
Её труп тот поднял. И от радости вдруг закричал.
Став успешней чем Он, вдруг со дна рюмки вынырнув.