Обманулся

На кроны деревьев ложилась ночь,
Луна проливала на землю свет,
И звёзды зажглись в темноте точь-в-точь,
Как горстка рассыпавшихся монет.

И мрак заливал опустевший дом,
Во тьму погружался уютный зал,
А он всё стоял молча пред окном,
И взгляд его где-то вдали блуждал.

И свет обнажал строгие черты:
Красивый и чёткий овал лица,
И правильный нос, и округлость щеки,
И удивительные глаза.

Он был невысок и слегка худощав,
Но строен был очень и даже красив,
И звёзды играли в его волосах,
Но он, словно вечер, - надменно был тих.

И с плеч его чёрный струился шёлк,
Небрежно расстёгнут был воротник,
Но вид оставался всё так же строг,
И так же надменен был светлый лик.

Она появилась, почти шутя,
И встала поодаль, боясь пройти –
Прекрасная, милая, словно дитя,
Она – озаренье его пути.

На ней было платье – кровавый шёлк,
А волосы – россыпью по плечам.
Её не затмила бы даже ночь –
Нет сил, неподвластных зелёным глазам.

Он вдруг оживился и побледнел,
И взгляд отразил неземные муки.
Он знал, что ей что-то сказать хотел,
Но только от страха сжимал свои руки.

И вдруг обернулся! Во взгляде его
Она не заметила сожаленья…
Он ей улыбнулся, она – ему.
Он смог скрыть прекрасно своё волненье.

Она же смотрела в его глаза
И еле держалась, чтоб не заплакать.
От холода встречи сжималась душа,
И в сердце гнездилась осенняя слякоть.

И он понял всё. И из серых глаз
Нежданно посыпались слёзы счастья.
Он к ней подбежал и обнял её,
И, кажется, нет горького ненастья…

Но ночи обманчива темнота.
Усталый, измученный, он очнулся
И вдруг закричал – рядом пустота.
Он в доме один. И он обманулся.

Сквозь кроны дерев занималась заря,
И солнце вдали зажигало рассвет,
И звёзды потухли в лучах янтаря,
Разлив в глубине желтоватый свет.

Тот свет заливал опустевший дом.
В лазурь погружался уютный зал,
А он всё стоял молча пред окном.
А он всё стоял. А она не пришла.