вдохновение глава 1

под одеялом снежно-алого тумана
мелькают тени неприкаянных бродяг,
пульсирует овраг, как с гноем рана,
здесь каждый враг в сплетении коряг.
на небе разноцветные три солнца,
что скудно освещают мглисту хмарь,
тут монстры, как из комикса японца,
неповторима каждая здесь тварь.
не убивают чудища друг друга,
от голода клыками не грызут,
а до девятого кошмарят ада круга,
там болью к сумашествию ведут,
не умертвляя мучают жестоко...
но издеваясь сам имеешь риск,
в чужую гидру черного порока
попасть захлебываясь в визг...
та тварь сама себя изощереней,
и делает все тоже, но больней,
та в пытках изуверских закаленней,
в желаниях та яростно-хмельней,
пока в садизме том не заиграясь,
не станет хоть на капельку вольней
(опять я через чур писать стараюсь,
но это нужно, чтобы быть смелей)
быть может, если хватит сил,
из шкуры прыгнув воли не жалея
уйдешь в отрыв, а кто искусно пил
твои грехи чуток не постареет...
свободы тот толчок не совершив
останешься в когтях полузабытья,
и выбора осознанно лишив
себя, кошмарные события
без края алой краской навсегда...
привыкнуть отрешаясь невозможно,
как на голову капелькой вода,
ничтожно капит тупо, но тревожно...
сойти с ума без слез и без стыда,
в животное тупое обратившись,
во плесень без особого труда,
до атома от страха опустившись
возможно, миллиарды долгих лет
во деградации безумия истлеять...
не организм, а жуткий биотуалет,
живее всех живых, а не мертвее...
я видел как сорвалось существо,
из лап мучителя, которого пленили,
во мне все содрогнулось естевство,
в ушах бубенчики сознания забили,
извилистой  кровавой змеей,
ложился след измученного тела,
меж небом я застыл и меж землей,
струей горячей жизнь моя летела
куда укрылась ломанная тварь,
в пещеру, что устлало бурой слизью,
сгущалась где расплывчатая даль,
норой тянулось логовище крысье.
хотелось мне чудовищу помочь,
в безмерности не думая сближался,
с комком кровавым, боли ноет корчь,
от ужаса сквозь слезы содрогался,
ах, как же очутился в тех краях?!
забыть я не могу, но где же память?!
дыхание током пульса затая,
сомнениями как себя не спамить?
"о, помоги, добрейший человек"
до боли трубным рогом прогремело,
"в мучениях по-вашим меркам век,
взгляни на окровавленное тело"
но чем могу ему сейчас помочь?!
медколедж не заканчивал медалью,
но я отринув все сомненья прочь,
ответил голосом, звенящим сталью:
"сейчас!" и прислонил ладонь
к измученному тихо незнакомцу,
расплавилась в мозгу реалий бронь,
в очах взорвались дырами три солнца,
рождался, дрался, смертью погибал,
в походы шел уродливой личиной.
я знал и одновременно не знал
сему и следствие и должную причину,
то бабочкой нырял, порхал в саду,
и сколопендрой жарился в пустыне,
то грешником крича горел в аду,
но тут же в рай на легкой паутине,
я мчался устремляясь к облакам,
восторженый и вновь преображенный,
рабом склонялся к чьи-то я ногам,
и королем был свитой окруженный,
то солнцем обожженный падал вниз,
о камни разбиваясь за мгновенья,
то дул в мое лицо прохладный бриз,
то я топится уходил без сожаленья,
я был во всех, сквозь время и миры,
я был во всем, и в камне и снежинке,
в воде, в огне, среди земной коры,
во взрослом существе и был личинкой,
одновременно в нескольких за раз,
поочереди друг за другом бегло,
читал я жизни, как большой рассказ,
пока мое всезнанье не померкло,
чудовище мне прошлое являл,
те жизни предыдущие, что прожил
в других мирах. его виденьям внял
с трудом, но боль от снятой кожи
передалась до тьмы в мои глаза...
я падал разрываемый на части,
то в подсознании барахтался низах,
а боли чутко жрали меня пасти,
мучения делили на двоих,
и плоть регенерировала  кожу
"не хватит человече сил твоих
на смертном оказаться можешь
ложе. отринь, иль навсегда рабом
ты станешь отрок благородный,
существовать не стоит со стыдом,
помог как мог, уйди, пока свободный"-
промолвил незнакомец в тишине,
и я собравшись с силами отдернул,
от боли руку, всю горящую в огне,
зубодробильной адовой и темной,
упал, харкаясь кровью и мыча,
та струйками текла из рта и носа,
ах эскулапа, мне б сейчас, врача!
лишь я и боль, что жгет до перекоса
черты лица...не строю храбреца,
кричу катаясь долго в мерзкой жиже,
ах нет моим страданиям конца,
к безумию все ближе, ближе, ближе...
все ниже планка силы воли, ах!!!
агония животная всплывает...
мир вспыхнул, прогорел, остался прах
снежинками что в тьме ночи летает...