Цветные стихи о любви...

         Игорь Северянин (большую часть литературной деятельности автор предпочитал              написание Игорь-Северянин, - настоящее имя — Игорь Васильевич Лотарёв. 4 мая (16 мая н.ст.) 1887, Санкт-Петербург — 20 декабря 1941, Таллин) — русский поэт «Серебряного века». . .      


     Любовная лирика Игоря Северянина - одного из самых ярких и самобытных поэтов серебряного века - наполнена яркими красками и ароматами. Наполнена даже чересчур, вызывающе и претенциозно. Барышни "цвета барбарис", кутаясь в"вуальную апельсиновая шаль" под "ало-атласные туфли" щекочащие глаза, "сиреневое мороженое" и "розовые дамы" в "лилово изнеженном крене","рубины страсти, фиалки нег", "луна цвета аметиста" и, как апофеоз - "грез фиалок фиаковый фиал",от которого любой неискушенный впадет в "фиалковый транс".

     Первое десятилетие ХХ века, большинство поэтов серебряного века застыли в мучительном предчувствии краха, а у Игоря Северянина - "ананасы в шампанском", и прочие "красивые стихи":

"Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском!
Удивительно вкусно, искристо, остро!
Весь я в чем-то норвежском! Весь я в чем-то испанском!
Вдохновляюсь порывно! И берусь за перо!"

     Создается ощущение декораций - ярко-желтых, глянцево-оранжевых, пафосных, за которыми прячется поэт. Игорь Северянин. Основатель и адепт эгофутуризма, ставящего во главу угла индивидуальное. Баловень буржуазной публики: на поэтическом вечере его изберут "Королем поэтов" - и это в присутствии Блока и досаде Маяковского и Бальмонта. Более "серьезные" поэты обзовут Северянина "кумиром гимназисток". И будут отчасти правы - скандально известный поэт, прославившийся после разгромной статьи Льва Толстого (того возмутили строки "Вонзите штопор в упругость пробки / И взоры женщин не будут робки" , надолго станет любимым героем пресыщенной публики.

     "С легкой руки Толстого меня стали бранить все, кому не было лень. Журналы стали охотно печатать мои стихи, устроители благотворительных вечеров усиленно приглашали принять в них участие", - с насмешкой вспоминал поэт. И преспокойно пользовался сомнительной популярностью, балансируя на грани пафоса и пошлости.

     Любовная лирика Северянина тех лет скучающе-насмешливая:

"Я не влюблен в нее нисколько,
Как, впрочем, и она в меня.
Мы лишь слегка флиртуем только
День изо дня. День изо дня."

     Северянин и не скрывает своего пренебрежительного отношения к скучающим дамам:

"...Если я с тобою,
Не все ли, друг, тебе равно.
Исполнен ли я Голубою
Иль с Розовой живу давно?"

     Обласканный вниманием, молодой поэт пока только "играет в играющего в любовь":

"Влюблен ли я, дрожит в руке перо ль,
Мне все равно; но вспоминать мне сладко
Ту девушку и данную мне роль".

     В оправдание Игоря Северянина надо сказать: в реальной жизни ему были чужды надменность и пафос.Истинное его отношение к самому себе и восхищающейся им публики раскрывается в стихотворении "Клуб дам":

"О, фешенебельные темы! от вас тоска моя развеется!
Трепещут губы иронично, как земляничное желе...
Индейцы точно ананасы, и ананасы как индейцы...
Острит креолка, вспоминая о экзотической земле.
И я, сравнив себя со всеми, люблю клуб дам не потому ль?.."

     Но более всего Игорь Северянин выразил себя в роскошном и томном "Кензели", даже его противники на время замолкли, загипнотизированные монотонно-томным шелестом слов:

"В шумном платье муаровом, в шумном платье муаровом
По аллее олуненной Вы проходите морево...
Ваше платье изысканно, Ваша тальма лазорева,
А дорожка песочная от листвы разузорена
Точно лапы паучные, точно мех ягуаровый.
Для утонченной женщины ночь всегда новобрачная...
Упоенье любовное Вам судьбой предназначено...
В шумном платье муаровом, в шумном платье муаровом
Вы такая эстетная, Вы такая изящная...
Но кого же в любовники? и найдется ли пара Вам?

Ножки пледом закутайте дорогим, ягуаровым,
И, садясь комфортабельно в ландолете бензиновом,
Жизнь доверьте Вы мальчику в макинтоше резиновом,
И закройте глаза ему Вашим платьем жасминовым
Шумным платьем муаровым, шумным платьем муаровым!.."

     При этом не чужда была поэту и нежная лирика:

"Как душиста, хороша
Белых яблонь пороша...
Ни души, и все душа!"

"Белой ночью белые приветы,
Ласк больных, весенних полусны,
И любовь, и веянье весны,
И полутемени, и полусветы,
И любовь, и чувства так лесны!..
Эта ночь совсем, совсем живая!"

     А еще самоирония:

"Как хороши, как свежи будут розы,
Моей страной мне брошенные в гроб!"
("Классические розы" - реплика на стихотворение И. Мятлева).

     И только, порядком поморочив голову, Игорь Северянин подпускает нас к самому сокровенному, тому, что кроется за ворохом лепестков сирени, увядших лилий, лоскутьев атласных платьев и муаровых подвязок:

"Ты ко мне не вернешься, даже... даже проститься,
Но над гробом обидно ты намочишь платок...
Ты ко мне не вернешься в тихом платье из ситца,
В платье радостно-жалком, как грошовый цветок".

     Это он, пафосно-желтый, напоенный шампанским, шепчет, как заклинание:

"И я, и я в разлуке изнемог!
И я в тоске! я гнусь под тяжкой ношей.
Теперь я спрячу счастье "под замок",
Вернись ко мне: я все-таки хороший..."

     И, наконец, самое мудрое стихотворение от "короля поэтов":

Поэза странностей жизни

Встречаются, чтоб разлучаться...
Влюбляются, чтобы разлюбить...
Мне хочется расхохотаться,
И разрыдаться и не жить!..

Как часто красота уродна
И есть в уродстве красота...
Как часто низость благородна
И злы невинные уста.

Так как же не расхохотаться,
Не разрыдаться, как же жить,
Когда возможно расставаться,
Когда возможно разлюбить?!

        ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~





       По  материалам  Сайта " Стихи  о  любви" 

     http://stihilove.ru/classics_of_love/severyanin.php