18. Шелестят задумчивые клёны...

А. М.

Шелестят задумчивые клёны. Тополя под солнцем, словно струны, -
напевают песню о влюбленных, чьи сердца так бесконечно юны.
И, сцепив в извечной страсти ветви, преклонились ивы над водою,
на её зеркальную поверхность опираясь царственной красою.

Горделивы, солнечны, игривы, трепетны, доверчивы и страстны,
дни мои и чувства, вы, что ивы, в памяти купаетесь прекрасной.
Вы, что розы, распустив бутоны, мир заворожив благоуханьем,
милолики так и разнотонны, сердце обуяли полыханьем

нежности и веры, было сгасшей, в ангела стремительного взлёта,
что манил от времени отставшую мысль мою на высоту полёта.
Оживаю: трепетное счастье – Птица быстрокрылая… (иль снится?)
Ты в моей неразделимо власти? Иль миражом спустилась на ресницы?

Столько дней в отчаянье, в безверье я ждала, а ты вокруг летала.
Я устала… Сомкнутые двери распахнула ты – защебетала.
Милая певунья, среди ночи, когда мрак опутает глазницы,
улететь опять ты не захочешь от меня, как будто из темницы?

Ну, откуда мрачных мыслей стрелы без нужды тревогой сердце ранят?!
Над землей туманы счастье стелют, пухом тополиным явь буранят.
Шепчутся акации стыдливо, осыпая белыми цветами
поцелуи парочек игривых, до утра стоящих под домами.

Мне иное счастье – ожиданье. Белые конверты.… Между строчек –
право изливать своё страданье, право целовать твой милый почерк,
ощущать всю искренность желаний, чистоту и преданность души.
Мне других не нужно оснований, чтоб к тебе навстречу поспешить.

В памяти купаясь дни и ночи, закаляя чувств былую твердь,
счастлива одним лишь тем воочию, что тебе теперь могу я верить.
И цветеньем солнечного мая наполняя сердце через край,
через годы с верой прошагаю в нашу встречу, в новый счастья май!

1986