Восторженную гниль судьбы мне мойры втерли в верет

Восторженную гниль судьбы мне мойры втерли в веретена,
И вместо ниток там знамена никем не созданной страны.
И бесполезно рвать и грызть тугих ночей немую старость,
И бесполезно говорить кому и где (и как) осталось,

В стаканы разливаю ярость и пью до дна цветные сны,
Которые в разгаре тьмы мне принесли щенячью радость.

Горгону зря убил Персей, ведь вместо статуй встало время.
Застыло, двигаться робея, скругляя рамки в колизей.
Потом, раздетым до костей, оно ждало по барам милость,
Где много черепов разбилось, под ром - питейный корифей.

Валялся пьяным капеллан, где по обочинам колейным,
На брудершафты пило время, стуча двенадцать раз в стакан.

По голове прошлись полки, по книгам заскучали полки,
А мы всё бродим втихомолку, и всё стучимся в две руки,
Но перекрыты щели все, забиты перхотью и салом,
Где крыса тихо подгрызала, но не смогла найти путей.

С цветов стекает в вазы слизь, их лепестки безвольней рохли,
И даже Смерть от скуки дохнет,
На нашу с вами глядя жизнь.