Календарь поэзии 19 иююня

19 июня день памяти поэта Бестужева А.А.

 Бестужев Александр Александрович (псевдоним Марлинский; 23 октября (3 ноября) 1797, Санкт-Петербург — 7 (19) июня 1837, форт Святого Духа, ныне микрорайон Адлер города Сочи) — русский писатель, критик, публицист; декабрист.

Писатель-декабрист Александр Александрович Бестужев (1797-1837), известный в литературном мире как Марлинский, родился в семье обедневших знатных дворян. Его отец Александр Федосеевич Бестужев в соавторстве с И.П. Пниным был создателем «Санкт-Петербургского журнала» и составителем «Опыта военного воспитания относительно благородного юношества» (1798). Обучение Александр Александрович проходил в Горном корпусе, а после был зачислен в драгунский полк, располагающийся в Марли под Петергофом. Именно от названия этого места в дальнейшем и произошел его псевдоним Марлинский.

Литературную деятельность Бестужев-Марлинский начал в 1819 году, когда он выступил на публике со стихотворениями и короткими рассказами, которые печатались в «Сыне Отечества» и «Соревнователе просвещения». Спустя год он становится членом петербургского Общества любителей российской словесности. В 1821 году отдельной книжкой была напечатана его «Поездка в Ревель».

В конце 1822 года состоялось сближение Бестужева-Марлинкого с Рылеевым, который оказал огромное идейное воздействие на Александра Бестужева. Вместе они издавали литературный альманах «Полярная звезда» (1823, 1824 и 1825 гг.). Их совместное творение пользовалось огромной популярностью, было встречено общим сочувствием. Вокруг этих двух молодых, одаренных и уже любимых публикой редакторов собрались все родоначальники нашей литературы того времени, среди которых был и Пушкин. Он вел оживленную переписку с Бестужевым по литературным вопросам и посылал ему свои стихи, будучи в Одессе, а позднее в своей псковской деревне. В «Полярной звезде» Бестужев выступает двояко: с одной стороны он - романист («Замок Нейгаузен», «Роман в семи письмах», «Ревельский турнир», «Изменник»), а с другой – критик. Оживленную полемику вызвали его образы старой и современной изящной литературы и журналистики.

Кроме того, именно Бестужев был автором «Взглядов на русскую словесность», также вошедших в альманах, критических обзоров, которые имели огромное значение в становлении русского романтизма и в целом в развитии русской критики. Это было как раз то время, когда в нашей литературе был поставлен вопрос о форме и содержании художественного творчества (т.е. о «классицизме» и «романтизме»), что во многом было заслугой произведений Пушкина, вслед за которым все молодые и свежие литературные силы приняли сторону нового направления, окрещенного «романтизмом». Оно проповедовало свободу художественного вдохновения, независимость от установленных литературных авторитетов в плане не только содержания поэтических творений, но и в способах его обработки. Горячим защитником нового направления в литературе был и Александр Александрович Бестужев.

Его жесткая критика и резкие, остроумные нападения были обращены на сторонников псевдоклассицизма. Бестужев пытался доказать им, что век этого направления, как и время пудреных париков, породивших его, остались далеко позади, а литературные староверы только загромождают путь свободного развития дарований. В основе критики Бестужева лежало отрицание классических правил и приемов и требование полной свободы поэтического творчества. В ряду своих идеалов он видел, в первую очередь, Байрона, а также Шекспира, Шиллера и позднее Виктора Гюго.

Хотя критические статьи Бестужева и не отличались глубиной взгляда, но они производили очень сильное впечатление, благодаря своей пылкости, живости и неординарности. Вслед за его творениями рождались более или менее оживленные дискуссии, обмены мнениями. Статьи Бестужева всегда читались и обсуждались, пробуждая в нашей литературе критическую мысль. А ведь в то время русская литературная критика только еще зарождалась. Заслуга Бестужева перед русской литературой и образованием русского общества была отмечена и Белинским, который заявил, что Александр Александрович – первый, кто сказал в русской литературе много нового. Таким образом, критика конца 20-х годов во многом совпадала с позицией литературных обозрений «Полярной звезды».

Благодаря таким своим произведениям Бестужев-Марлинский быстро завоевал огромную известность и широкую популярность среди читающих масс. Появления его новых повестей ждали с нетерпением, они быстро передавались из рук в руки, с жадностью дочитывались до последней строки. Если в журнале присутствовало произведение Бестужева, то он вмиг становился общим достоянием. Его повесть, таким образом, становилась самой надежной приманкой для подписчиков и для тех, кто покупал альманахи. Сочинения Бестужева мигом раскупались и не только зачитывались, но и даже заучивались наизусть. В 30-х годах Марлинского стали называть «Пушкиным прозы». Его считали первоклассным гением, не имеющим в литературе себе равных. Причина всего этого заключалась в том, что Марлинский – первый русский романист, который изобразил жизнь нашего народа того времени, описал в своих творениях обычных русских людей и истинно русскую природу. Однако он не просто рассказывал о них, а делал это эффектно, выражаясь, чрезвычайно цветистым языком, полным изысканных сравнений и риторических прикрас. Все это отличало творчество Марлинского от других, ведь было совершенной новостью в нашей тогдашней литературе. Кроме того, впечатление еще более усиливалось оттого, что русская публика ничего лучшего еще и не читала (повести Гоголя и Пушкина вышли позднее).

Стиль и характер Марлинского сильно повлияли и на нашу изящную литературу. Его манера и отличительные особенности письма нашли отражение в повестях Пушкина, к примеру, в «Выстреле», а также в «Герое нашего времени» и драмах Лермонтова.

В 1824 году Рылеев ввел Бестужева в «Северное общество», где он занял достаточно умеренную позицию сторонника конституционной монархии. Рылеев и Оболенский, как признался сам Бестужев, называли его фанфароном и не единожды говорили, что «за флигель-адъютантский эксельбант я готов отдать все конституции».

Во время восстания 14 декабря Бестужев находился на Сенатской площади. После того как оно было разгромлено, он добровольно сдался в руки Николая I. Официозные оценки отмечают, что Бестужев раскаялся и сделал чистосердечное признание, после чего в течение года был заключен в форте «Слава», расположенном в Финляндии. В период с 1827 по 1829 года Бестужев находился в ссылке в Якутске, а в 1829 году подал прошение и был переведен в действующую армию на Кавказ солдатом. Там он принимал участие во многих сражениях, а в 1835 году его удостоили чина унтер-офицера и вручили георгиевский крест. Позднее Бестужев был произведен и в прапорщики.

Александр Александрович Бестужев погиб в 1837 году, в стычке с горцами, произошедшей в лесу, на мысе Адлер. Его тело не было найдено.


***
Поэтам архипелага нелепостей в море пустозвучия

Печальной музы кавалеры!
Признайтесь: только стопы вы
Обули в новые размеры,
Не убирая головы!

И рады, что нашли возможность,
На разум века не смотря,
Свою распухлую ничтожность
Прикрыть цветами словаря!

***
«Близ стана юноша прекрасный...»

   Близ стана юноша прекрасный
   Стоял, склонившись над рекой,
   На воды взор вперивши ясный,
   На лук опершися стальной.
Его волнистыми власами
Вечерний ветерок играл,
Свет солнца с запада лучами
В щите багряном погасал.
   Он пел: Вы, ветерки, летите
   К странам отцов, к драгой моей,
   Что верен был всегда, скажите,
   Отчизне, славе, чести, ей.
Отечество и образ милой
В боях меня воспламенят,
Они своей чудесной силой
Мне в грудь геройства дух вселят.
   Когда ж венец побед лавровый
   Повергну я к стопам драгим,
   Любовь мне будет славой новой,
   Блаженство, коль еще любим.
Но может завтра ж роковая
Меня в сраженьи ждет стрела,
Паду и сам, других сражая,
Во прах на мертвые тела.
   Тогда вы, ветерки, летите
   К любезной сердцу с вестью сей,
   Что за отчизну пал, скажите,
   Для славы, для драгой моей.
Умолк! Лишь лука тетивою
Вечерний ветерок звучал,
И уж над станом и рекою
Луны печальный свет блистая.

***

Сон

Зачем зарницею без гула
Исчезла ты, любви пора,
И птичкой юность упорхнула
В невозвратимое «вчера»?
Давно ль на юношу, давно ли,
Обетом счастия горя,
Цветами радости и воли
Дождила светлая заря?
Давно ль с родимого порога
Сманила жизнь на пышный пир
И, как безгранная дорога,
Передо мной открылся мир?
И случай, преклоняя темя,
Держал мне золотое стремя,
И, гордо бросив повода,
Я поскакал туда, туда!..
Летим — сорвал бразды шелковы
Неукротимый конь судьбы,
И брызжут пламенем подковы,
Гремя о плиты и гробы.
Я обезумел, воздух свищет —
Все вдаль и вдаль, надежда прочь.
И вот на нас упала ночь,
И под скалою бездна прыщет,
Над головой расшибся гром,
И конь, и всадник, прянув с края,
Кусты и глыбы отрывая,
В пучину ринулись кольцом.
Замлело сердце! Вихрь кончины
Мне обуял и взор, и ум.
Раздавлен на брегу пучины,
Едва я слышу рев и шум.
Вот набегают грозно, жадно
За валом вал наперерыв;
Уж мой отчаянный призыв
Стихает, залит пеной хладной...
И вдруг с утеса на утес,
Как зверь, поток меня понес
. . . . . . . . . . . . . .
Очнулся я от страшной грезы,
Но все душа тоски полна,
И мнилось, гнут меня железы
К веслу убогого челна.
Вдаль отуманенным потоком,
Меж сокрушающихся льдин,
Заботно озираясь оком,
Плыву я грустен и один.
На чуждом небе тьма ночная;
Как сон, бежит далекий брег,
И, шуму жизни чуть внимая,
Стремлю туда невольный бег,
Где вечен лед и вечны тучи,
И вечносеемая мгла,
Где жизнь, зачахнув, умерла
Среди пустынь и тундр зыбучих,
Где небо, степь и лоно вод
В безрадостный слияны свод,
Где в пустоте блуждают взоры
И даже нет стопе опоры!
Плыву. На тихом сердце хлад,
Дремотой лени тяжки вежды,
И звезды искрами надежды
В угрюмом небе не горят.
Забвенья ток меня лелеет,
Мечта уснула над веслом,
И время в тихий парус веет
Своим мирительным крылом.
Всё мертво у меня кругом...
И близко бездна океана
Белеет саваном тумана.