Patchwork

За окном – кусочек сетки, отражающей вечерний
и последний, очевидно, запоздалый мячик света.
На надежду так похожий сигаретный дым из cherry,
из ментола и бумаги исчезает в песне лета.

Где-то воет грамм-пластинка, полагаю, в прошлом веке.
Там играет Майлз Дэвис и другие негритята,
то, что сыщик не отыщет ни в одной библиотеке.
Метроном решил поспорить о выносливости с дятлом.

Посетители, что мухи, стонут: « Вот, объект искусства!»,
а старушка баба Маша этим грядки удобряет.
«Толерантность – это, дети, как про цвет ответ у Пруста».
Стил и Грею, как и клеркам, без кнута не нужен пряник.   

Летний день на вкус и ощупь как подсолнечное масло
из дешевых, к слову. Люди – любят пляж, детей и пиво.
После выпуска студенты и подвыпившие массы
из обычного «New Roman» стали жирным и курсивом.
 
Так стартует мое лето – пьяным, в креме от загара.
Наклоняясь за монеткой, слышу вдруг аплодисменты,
крики браво и букеты долетают мне из зала.
Значит, снова мы погибнем, значит, снова мы бессмертны,

значит ночь, зверей атаки, значит кротость ради счастья,
и бриллиант на дне бутылки, незамеченный пиратом.
Толь сердец союз, толь атом, вновь распавшийся на части.
Игры в правду, что кончаемы лишь помпезным маскарадом.

За окном – один свидетель, словно ход коня бетонный,
осветил ансамбль скамеек, горы луж, узоры клеток.
Ну а я вместо спас. круга нимб Спасителя надевши, утонул в радиоволнах
песни лета, песни лета