Стоик

«Они говорили: он хочет лишить нас развлечений, чтобы заставить нас философствовать»
Э. Ренан

…До тебя, верно, уже дошли слухи о том, что добрые римляне теперь прозвали меня «философствующей бабушкой». Я долго смеялся, узнав об этом - полагаю, что и ты улыбаешься. Мы оба понимаем, что я не жду от них любви; мне было бы достаточно, чтобы они исполняли свой долг, как я исполняю свой.
А долг этот порой немало меня тяготит. Я писал тебе однажды, что хотел бы прекратить все те ужасы, которые творятся в наших амфитеатрах. Ты усомнился в том, что это возможно - и оказался прав. И более, чем прав: я сам вынужден порой не только устраивать игры, но и посещать их. Конечно, я не могу взирать на арену - это и противно моим убеждениям, и послужило бы поощрением низменным инстинктам публики. Поэтому по время игр я просматриваю и подписываю бумаги, принимаю посетителей - в общем, делаю все, чтобы вызвать насмешки римлян.

И вот о чем я подумал: любой римлянин более свободен, чем я. Любой римлянин вправе выбирать, идти ли ему в амфитеатр, или заняться теми делами, которые ему более по душе. И только я обязан сидеть в своей ложе, проклиная в душе народную любовь к зрелищам.
Любой римлянин вправе выбирать друзей и собеседников. И только я должен ежедневно принимать десятки людей, к которым лишь усилием воли можно сохранять доброжелательность.
Любой римлянин, если боги наказали его таким сыном, как мой, может изгнать его со своих глаз и продолжать наслаждаться жизнью. И только мне приходится думать о том, что станет с Римом, когда мой Коммод придет мне на смену.

Впрочем, пока он еще не сменил меня. И потому мне пора распрощаться с тобой и вернуться к своим обязанностям.

Прощай и пиши мне