зимняя таксидермическая

                От всего человека вам остается часть
                речи. Часть речи вообще. Часть речи.
               
                И.А. Бродский               
 
 
Рассветает. Бьёт в окна дым;
на простывших следах  фонарей
Дух святой, выпив сумерек, слёг у воды
серых луж, не дойдя до дверей.
 
То, что в нас убивает нас –
убивает: раз – и – навсегда.
С части речи в подъезде: «Да шло бы всё на..!»,-
нам разводят мосты города,
 
где мы не были - были. Быть
не желали, но вот тебе – ба!-
расплываются буквы, улыбки и лбы;
остаётся: алло и гудбай.
 
В неприятельских городах
жить сложней, даже чем засыпать
на Литейном, и можно – назвать это страх,
можно просто списать на кровать,
 
где пружинами – сотни рей,
рельс бегущих погонная власть,
но, острее других, рвёт вопрос о норе –
в одиночество на зиму впасть.
 
Говори, говори мне, снег –
ненаскажешься, что ж, не беда!-
части речи, как духи, приходят извне,-
от себя что оставить тогда?
 
Годы учат молчать. Молчать
ни о чём. Нервно топнув ногой,
Дух святой просит яд,
я ему – чёрный чай
(будто в тумбочке яд есть другой).
 
 
2014г.