Impossibly

Ты начиналась с каких-то деталей:
С какой-то погоды и каких-то рубашек.
В безумии жили, в череде аномалий,
Не замечая своих дурацких замашек.

Теории строили, планы, стратегии
И в каждой букве искали мистику.
Дарили друг другу власть, привилегии
И частенько вдавались в дурную софистику.

Было трудно увлечься кем-то сильнее -
Не коса и камень, а огонь с огнем встретились.
Взаимонаполнялись, становились умнее,
Гениальностью, опытом и крутостью мерялись.

Потом мир стал шире: работа, друзья,
Совместные планы и общие книги.
Месяц веселья, за ним месяц нытья.
Все на двоих: секреты, беды, интриги.

Мы были больше, чем просто подруги
И даже больше, чем родные сестры.
Ничего не страшно, если рядом руки,
Пугайте хоть словом, хоть ножом острым.

Но вдруг что-то щелкнуло: все изменилось,
Отношения "вышли на новый уровень".
Сейчас бы на коленях перед тобой извинилась
За то, какой в то время я была дурой.

Понимать стала позже, а тогда веселилась:
Поначалу подыгрывала - нехотя, робко.
Не ожидала и, мягко говоря, удивилась,
Когда ты стала игрушкой в моей коробке.

А потом мы играли лишь по моим правилам -
Вот здесь для эгоизма было раздолье.
Ты обижалась, что меня только забавило,
И я все меньше справлялась с твоей личной болью.

Той же зимой началось обострение:
Проблемы на "максимум", все на тон выше.
Вечерами плакали, днем вступали в трения,
Бунтуя против мира - хоть все тише и тише.

Валерьянка на завтрак, литр кофе на ужин,
А в обед - на двоих литература плюс мова.
Здоровый организм... Да кому он, блин, нужен?
"Главное поступить!" - повторяли снова и снова.

Мы стали хрупкими и треснули в марте.
(Хотя как раз тогда нам было, что праздновать).
Склеились. По вечерам вновь говорили о Сартре,
Но уже запрещалось острить и опаздывать.

И вот только тогда пришло понимание,
Что встречи со мной для тебя хуже пытки.
По ночам я на стены лезла от осознания -
Это тупик. Напрасны любые попытки.

А потом все рухнуло. Стало лишь хуже.
Ты в таблетках. Я рядом. Но мы больше не вместе.
Impossibly. Сложно. Тебе мой голос не нужен.
Да, я была достойна такой жесткой мести.

Никто толком не знает, что же случилось.
Мы были странными. Про нас опять пошли слухи.
Целое лето мы друг от друга лечились.
В моих мыслях по тебе уже ползали мухи.

Случайный вопрос, за ним случайная встреча.
И опять я рядом, когда ты умираешь.
Повторяла как мантру: "Тебя скоро излечат"
И плевала на то, что ты меня попускаешь.

Я тянула время, клянусь, не зная, что дальше,
И на все твои раны белым сахаром сыпала.
Потом попрощалась, решив, что это лишь фальшь...
Через два дня вернулась - ты все-таки прыгнула.

Вновь, опять, снова, заново. Мы типа подруги.
Я при тебе бодрячком, а дома - в истериках.
Ты, как и раньше, меня хватаешь за руки,
А я совсем не уверена в медсестрах и медиках.

Вдруг тебя отпустило. Я была счастлива.
Но все, выдохлась, хватит. Наступает заминка:
Говоришь, что любишь, я лишь киваю участливо.
Прости, я не заплачу даже на твоих поминках.