Письмо обамке

Сказка 11
Говаривал бывало Митькин прадед, мол, хорошо в утрешню пору потянуться… Ага. Токмо ковды это было, чтоба потягушки-то устраивать. Нынче утрешны новости по головушке не гладят, а как оглоблей бьют, потянуться ногам не дают. Сам гляди. Упёрся было Митька ногами в сенну дверь, чтоб поглядеть, в каку одёжку погода вырядилась, да речну волну приподнять на рыб поглазеть, а тут кто-то его за ногу хвать! Явилась бабка Закусеня. Эх и зубаста старуха! Одним словом, что хошь отгрызёт, ежели её что-нибудь проймёт. Много слов кусачих знат, но запонапрасну не применят. Её в молодости другомя звали, но мы молодухой её не видали. Теперича она на свой манер никому не в пример. Митька ноги на место втянул да вскочил. Давай бабку к столу звать, себя от укуса спасать. Села Закусеня за стол, чайком с шаньгами угостилась, потом в разговор пустилась.
-Ты вот спишь, Репей, а Обамка в непонятки играт, санкциями нас страшшат.
-Эка невидаль! Санкции! Тебе-то что? – Митька маненько успокоился, что не его кусать будёт, а бабка от чаю ли, а может, от нервности в пот пошла. Платком махат, а сама вешшат:
-Дык, как что? Мы ж обчеством уемским «Столетухи» за народ наш да за Расеюшку всем радирулитом лягем!
Митька молчит, не поймёт, куды бабка голову клонит, под стол заглядыват.
-Тако приспособленье, Митяй, как твои ноги, к большому делу применительны! – сказала она важно.
-К какому такому делу? – Митька напружинился, обглядел приспособленье: ноги, как ноги.
А Закусеня вставными челюстями шшолкнула, языком причмокнула и продолжат, тему нужну кусат:
-Чем запросто так ногами дрыгать, сбегал бы на минутку в барак к Обамке.
Пружина у Митьки внутрях подпрыгнула, Митьку к потолку подцепила, а из организму Митькиног возраженья сыплются  горохом, горохом:
-Ага! Больно много чести за ради Обамки ноги в ихну Вашингтону топтать! Обувки не напасёсся! Чё я там не видал? Да я дурак что ли весь в ихно логово лезть?
Бабку возраженьями не проймёшь, сколь хошь гороху высыпи. Выташшила она из-за рукава буможонку свёрнуту вчетверёнки.
-Вот! Дипломатическа прокламация Обмке в белодомну резервацию! Обчество наше тебе доверие оказыват и командировку в Вашингтону заказыват!
Пружина от ентих слов с потолка сорвалась. Митька попрыгал, попрыгал, унялся и над бабкиными словами удивлялся.
-Эко вас раскочевряжило! Прокломацию, вишь ли, написали! Ну, давай своё сочиненье мне на ознакомленье.
Закусеня тут, как тут грамотку развернула и как причет затянула:
-«Письмо Обамке – словестна порка от Закусени поморки из деревни Уйма. Обамка-Обманка, думашь, я тебе ласковы слова катать тут буду? Держи ротну варежку ширьше! Я тебе других слов в кучи накладу, а твои переводчики пущай ковыряются, вынюхивают да муслякают. Ага. Ты давно на себя в зеркало-то глядел, а, миротворец хренов, голубь драной? У нас куры один раз тебя в телеяшшике увидали, в обморок поупадывали. Да ты хто такой, знашь? Дык я тебе проскажу: порода ты дарвиновска наций-анальна! Потому как людей бараками не кличут! А ты Барак! И кого ты товды ссанкциями мочёными страшшашь, меня Закусеню али курей моих? Ну, вот чё, барак мириканский, бардак дерьмократии, засунь их себе поглыбже в тёмну ягодичность али наколи на свою балку с зашшемлённым концом. И дуй прямиком в Брюсселю. Европопа завсегда поймёт, она ентой толерантностью живёт. Тьфу! Ох и слово обзываюшше, всяко беЗстыдство прикрываюшше! А ента твоя энурезна баба - Псаки - сплошны анал-изы! А дурищааа, каких не сыщешь! Диагноз – ширше сксуальности. У тебя чё, в Америке делов нет? Брёвна-то из зенок повынай! Аляска наша и Техас ваш заподскакивали, отделяться от штатов хотят! Вот им покудыва кричи, а то запляшешь, как таракан на горячей печи.
Довыпендриваисся! Не ровён час был Ваш-ингтон, стал Наш-ингтон! Мы тута понимам, чего вы застрашшали ссанкциями-то. Сами засс… Ага.Русского духу испужались. Русский дух просыпается, а твой срок кончается! Подумай, где прятаться будешь, Обамка! С задним реверансом к тебе – Закусеня.»
Она свернула бумажонку и отдала Митьке. А у того уж план как, на дрожжах, в голове поднялся. Самого раскочевряжило, пружина внутрях заскрежетала. Уверил он бабку:
-Доставлю я твоё письмо Обамке, не сумлевайся!
Бабка ушла довольная, а жонка спрашиват:
-До потемни-то возвернёсся, али в дорогу чё собрать?
-Я там не загощусь, к обеду ворочусь!
Пока Митька план в умственной пирог заворачивал, жонка его тоже свою выдумку, как половик трясла, пока нужну не нашла. Принесла она мужу пол литрову бутылку с мутной жидкостью. У Митьки сразу глаза в раскос и ребром вопрос, а жонка ему ответ, мол, алкоголя тут нет. Енто, говорит, докУмент, поставь Обамке на стол, буде твой чрезвычайный и полномочный рассол. Заставь принять!
-Примет, куды денется! – ответил Митька, а сам стал в дорогу вешши собирать: самоварну трубу прадедову громкоговоряшшу, репьи светяшши, собаку Полканку, пижак наизнанку, накидку туманну, лопату деревянну, смекалку природну, мудрость народну. Свистнул он ветру Сиверко, тот его на облако вознёс и к Обамке повёз. Митька ветру подсобил, лопатой рулил.
Думашь ,вру? Дык, сам напиши. А уж как Митька ентот документ доставит, тут совсем друга сказка.