Два Брата

ДВА БРАТА
(Поэма-сказка в четырех песнях)

соч. П.И. Елисеева

г.Тюмень
2014г

Оглавление

Пролог
Песнь Первая
Песнь Вторая
Песнь Третья
Песнь Четвертая. Исход
Послесловие




Всем тем, кто в жизни как на стройке,
Я посвящаю эти строки…

Пролог

Каким бывает серый снег,
Как сердце сковывает льдиной?
Пока не кончится наш век,
Вот бы узнать, какой причиной.
Ведомый истинной мечтой,
Поэт прозренья и печали,
Вдруг купидоновой стрелой
В сердца проникнул он вначале.
Бывало чаще всё без слов:
Как будто молвится невнятно,
Внутри себя открыл засов -
Проникло чувство, что прекрасно.
Я шансом грежу здесь свой век,
Но я надеюсь, что усвою
Назвать себя: Я - Человек.
Итак, читай сей сказ со мною.





Песнь Первая

Давным-давно, лет может триста
В горах ютилась слобода.
Два рОдных брата с того места
Ушли, как юности года.
ШирОки плечи, зоркий взгляд,
Отцу махнули наугад,
Два рОдных брата, два борца
За жизнь - с начала до конца.
Отец, смотрящий прямо вслед,
Махнул рукою им в ответ.
И вот, покинув отчий дом,
Идут они узнать о том,
Зачем в мирУ вся суета,
В чём смысл жизни, бытия?
Где в слове мысль, где причина,
И следствие, как древо зла?
Идут они вдвоём к истоку,
Река всё уже с каждым днём.
И люди тоже потихоньку
Идут туда - почти милльон…
И вот когда ручей исчез
Возле холма, где рядом лес,
Их мысли к действию подвигли,
Да святый столб тогда воздвигли,
Всей жизни их - потомкам суть.
Назвав ручей тот - Млечный путь.

Андрей, брат старший, был мудрее,
На правом берегу реки
Построил город свой - Андреевск,
Что так потомки нарекли.
Сергей ленивый был немножко
(Любил играть он на гармошке),
Примером брата был он рад:
На брЕге левом строит град.
Назвал его он Градом Предков,
Иль ПредкогрАд, как люд нарёк,
Что в честь отца его и дедов.
Воздвигли мост меж городов.
Над чистой водною пучиной,
Хрустальный мост сверкает днём:
Столбы с изящною лучиной,
А ночью - факелы с огнём.
Град правый знал в науках толк,
Хранили свитки старцы в кельях.
И все трудились бок о бОк,
Сплочённые единой целью.
А левый город мастеров
В ремеслах славных поверстался:
От производства там ковров,
Да стали плавить он старался.
Два города, как братья с детства
Хранят добро, тепло, уют.
И люди там не знают бегства,
Да счастье там своё куют.

Уж много лет прошло с тех пор,
Как грады славные воздвигли:
Прошел детей игры задор,
Вот юность школьную постигли;
Вот добрый взрослый разговор,
Не предвещающий раздор…

Пишу тебе, мой милый друг,
Не думай часто о напрасном.
Взойдет на небо солнца круг,
Расскажет утром о прекрасном.
Ведь ты искал, и ты нашёл,
И сердце бьётся в твоем теле.
Ты мир свой дважды обошёл
Вокруг: того ли мы хотели?
Что видишь ты - не вижу я,
Что хочешь ты – мне чуждо даже.
Я знаю, только лишь мечты
Твои исполнятся однажды.
Вот песнь моя, то что хотелось
Мне передать наверняка.
Не видел то, да и не снилось,
Как нету в поле сорняка…
Ну, ладно, что там дальше-та?

Сергей однажды поразмыслив,
Решил Андрея навестить.
Он приказал собрать гостинцы,
Письмом его оповестить.
Вот делегация Сергея
Через хрустальный едет мост.
Её встречает у поместья
Андрей, гостям открыв погост.
- Андрей, мой братец ты любимый!
- Дай мне обнять тебя, брат мой!
Коллега мой, незаменимый!
- Уж год не виделись с тобой!
- Ну, проходи, располагайся,
Мой дом – твой дом, ты знаешь сам.
- Спасибо, братец, не ругайся,
Вот здесь гостинцы.
                Эй, вы там! -
Сергей отдал распоряженье,
Чтоб разгрузили караван.
И сундуки из снаряженья
Заносят слуги прямо в стан.
- Зачем же столько мне привез?
Благодарю я за даренья.
- Чем я богат, то кинул в воз.
Достоин край твой уваженья! -

В Андреевске сегодня пир.
Народ ликует, хвалит гостя.
Поёт на сцене их кумир,
Звучат душевнейшие тосты.
Вино и мёд текут рекой…
Сергей в раздумьях, сам с собой:
«Мой брат в науках и в искусстве
Познал побольше моего.
Так всё красиво и искусно…»
- Не нравится се торжество? -
Вдруг обратился к нему брат,
Лица увидев выраженье.
- Наоборот, я от всего
В восторге!
             Нету мне терпенья,
Поднять сей кубок за тебя! -
Улыбку скрыла борода,
И кубки стукнулись звеня.

Народ тихонечко хмелел,
И братья были на подходе.
Не успокаивают всё же
Сергея мысли про себя:
«Вот, братец, град такой отстроил,
Хрустальный мост воздвиг - всё он…» -
Так зависть билась в нём, не скрою.
Накинув плащ, он вышел вон.
Андрей уж следом догоняет,
Пытается его понять,
За что так брат его страдает?
Интересуется опять:
-А помнишь, Серый, как мы в детстве
Счастливо жили у отца?
Там ты однажды в рукавицах
Поймал колючего ежа…
- Ну, хватит, брат, напоминать мне,
 Что не вернуть.
                Не нужно слов!
- Ну, что с тобою в самом деле?
Что на тебя так вдруг нашло?
Тебе ль наш стол не по нутру,
Иль гости громко так галдели?
Ты охмелел - пройдет к утру.
Коль так, прости, мы не хотели…
- Нет, пир прекрасен, хорошо.
Не думай, что не угодил мне.
Вот здесь, в груди, мне тяжело -
Боюсь, душа моя погибнет.
Я не могу смотреть на всё,
Я словно пруд покрытый тиной.               
Мне надоело всё давно,
Оставь меня, я скован льдиной! -
И захватив ещё вина,
Сергей направился в леса.
Андрей окрикнуть не пытаясь,
Печальным взглядом проводил.
Тот в лес ушёл, почти шатаясь,
Вина бутылку отворил.
Пройдя еще совсем немного
Присел на камень, у ручья,
(А выпил он сегодня много!)
Так отключился до утра.
Андрей, вернулся к себе в дом,
Почил в палатах крепким сном…

Писать и думать о былом -
Не думать, но писать о главном.
Ты помнишь утро за окном?
Ведь утром дождь не о напрасном
Стенал по крыше, бил в стекло,
И сон твой крепкий потревожил.
Ты встал тихонечко, легко,
И мир прекрасный обнаружил.
Вот где оно, вот где тот день!
Так безысходно, непременно.
Ты смог понять - тебе ж не лень.
Уйдешь в себя ты, несомненно.
Бей в крыши дождь, разбей все окна,
Пусть не останется следа!
Цепь домино бежит как точно
"Бикфордов шнур", в конце - мечта…

Ну, мы немного отклонились.
Я обращаюсь к вам, друзья!
Раз вы читать не поленились,
Прошу, читайте до конца.
(Но, не настаиваю я…)
Так что там, после пьянки, а?

Шумел ручей, да птицы пели,
А ветер, словно с моря бриз.
Но вдруг вороны налетели -
Сергей свалился с камня вниз.
Проснулся он, увидел тучу,
А там спускается с небес
Сутулая старуха в ступе,
Метлою рулит сзади бес!
Сергей глаза свои протёр,
Не помогло, швырнул бутылкой.
Старуха, мёртвою петлей
Свернув, зависла за затылком:
- Ну, протрезвел теперь, герой?
Подбить меня не получилось?
Я триста лет летать училась,
И штурман сзади удалой!
- Ты кто такая, мать, вся в чёрном?
Что тебе нужно от меня?
- Ха-ха, я вижу, ты не помнишь,
Как призывал меня вчера?
- Я был лишь пьян - ни грамма боле!
- Сюда пришла не просто так!
Раз ты позвал меня, так, с горя,
Теперь я буду с тобой всяк! -
И ступа снова огибает
Сергея, словно тот в кольце.
А он с трудом припоминает
Чем пир закончился в конце. -
- Я знаю, что тебе мешает
Стать властелином, у руля…
Вот, мой настой не помешает:
Глотни чуть-чуть, и voilа! -
Старуха кинула из ступы
Какой-то серенький предмет.
Подумал он о пресловутом,
Что похмелиться б не во вред.
Да отворил ту чудо-фляжку,
Глотнул с нее горючу смесь,
Как вдруг исчезли взора краски,
И черно-белым стал лес весь!
- Ты что со мною натворила?
Ах, ты колдунья, где цвета?!
- Лишь только то, что говорила:
Тебе пора стать у руля!
Ты хочешь братца потеснить,
Взять его город в управленье?
Вчера ты ныл так с умаленьем,
Аж прослезилася я вся!
Послушай, милай мой дружок,
Я дам тебе всё то что нужно:
Хошь дам совет, али поджёг…
А хочешь, заберём всё дружно? -
Сергей хотел сказать в ответ,
Всё что он думает по теме,
Но воздержался, ведь совет
Вполне решал его проблемы.
- Каков твой план, старуха-мать?
Постой, а дайка догадаюсь!
Ты же не просто поправлять
Меня с похмелья собиралась?
Тебе ж не по небу гулять,
Что в ступе бес метлою машет,
Тебе б законы тут писать!
Твой бес-то землю ведь не пашет!
- Хочу в палаты, в Предкоград я,
Потребность люда порождать.
И заставлять всех безотказно
Платить, работать, выживать…
- Так не вопрос, старуха, просто!
Давай в советники возьму?
Особо важные вопросы
Тебе решать я поручу!
- Ты должен погубить Андрея,
В нём нету надобности нам!
Реализуем мы затею
Всех отвратить людей к цветам!
- Ну, что, старуха, по рукам!
А власть мою никто низринЕт?
- Здесь подпиши, еще во-О-н там…
Наш договор с тобою принят! -

Заноза в пальце, как в душе,
Занозе в радость боль и рана.
Он всё забыл, лишь ноет яро.
Отдал бы всё он за щипок!
Но нечем – нет пинцета, ногтя,
Не знает чем её достать,
И он кусает свои локти
Занозы повышая стать.
Он так нелеп, хоть и прекрасен.
Беспомощность, как в горле кость.
И план изъятия неясен
Предмета, что рождает злость.
В нём столько мыслей негативных -
Вираж извилин в голове.
Лишь призывают не те силы,
Так боль становится сильней.
Занозу плющит от экстаза:
Теперь она здесь у руля.
Он управляем стал, зараза,
Теперь не слезть ему с крючка!
Сергей потерян навсегда?
Вполне возможно, что и да…

Старухи древнее лицо,
Помолодело вдруг - красотка!
Брюнетка с голосом  МатьЁ,
И стала талия в пол локтя.
«Ну, наконец-то, долгожданный!
Забудь навеки про цветы!
Хе-хе, микстура порождает
В глазах дурманенных мечты…» -
Подумала краса-брюнетка,
Вмиг очутившись на земле.
А бес её, что в ступе, метко
Ей отдав честь, исчез во тьме.

Сергей, забыв про ступу с бесом,
Про ту старуху, договор,
Привыкший видеть всё без цвета,
Открыл глаза - на небо взор.
Его красотка разбудила,
Спросила: «Как пройти домой?
В лесу гуляла, заблудилась…»
А на лице её покой!
- Как вас зовут, краса-кудрява?
Как очутилися вы здесь?
- Я - Маргарита Ярославна.
- А я – Сергей, в распоряженье весь! -
И взявшись мило так, за ручки
Они направились в тот град.
На небе не было ни тучки,
Андрей настиг его где сад:
- Сергей, я так вчера напился,
Прости меня же, брат родной!
Куда же ты запропастился?
 Я обыскался тут давно! -
Сергей не молвит его следом,
Андрей за ним, почти бегом.
То брат его, укрытый пледом?
А-нет, грабитель там с ножом!
Сергей, почуяв вдруг опасность,
КамЕнь большой поднял с земли,
А брат, как только попытался
Его обнять - удар в вески!
Еще удар, и треснул череп!
Промолвил брат родной: «За что?»
Упал Андрей Сергея перед,
И кровь стекала на чело.
- Хотел убить меня, грабитель?
Вот поделом тебе, дружок! –
Взглянул на серый он обитель,
Закинул в реку, тот вещдок.
«Какой красавчик, Серый, мило!
Всё сделал сам - Андрей готов!» -
Ехидно ухмылялась Рита. -
- Каков грабитель, ах подлец каков! -


Остановлюсь пока читать я,
Напомню вам, что в городах,
В которых правили те братья,
Народ прославлен был в трудах.
По совести они все жили,
Святой источник чтили – Суть.
Ни зла не знали, ни хамили.
И жили б дальше, как-нибудь.

Но…



Песнь Вторая

Как он узнал про это время?
Что он увидел пред собой?
На что похоже это бремя,
Если бы он стал светить звездой?
Не думал он про те масштабы,
Забыл себя, кто есть такой.
А если он таким не стал бы
Кто стал бы строить мир другой?
И в хаос он вдруг окунулся -
Я слышал вой толпы людской.
А кто-то просто поперхнулся,
Смахнул печаль своей рукой.
Теряют время люди даром,
Теряют веру ото дня.
А дни проносятся над шаром,
А дни, как счётчик - нет тебя…

А вы, друзья, еще со мной?
Надеюсь, сказка от меня
Ни скучной будет, ни тупой -
Другие ж нынче времена!

Тем временем жена Андрея
В окне увидела толпу.
В груди ее тревога зрела:
Идут те люди ко дворцу.
Вдруг дикий ужас испытала,
Беду почуяв изнутри:
Мужи несут на одеяле
Её супруга, посмотри!
Андрей там бредил: «Милый люд,
Прости меня, за то что вышло,
Не уберёг я вас от мук.
Отцу угодно, потому что…» -
На лбу повязка, еле дышит.
Народ вокруг него стоял:
«Ты ли ударился, ушибся?
Иль поскользнулся, да упал?» –
Жена к нему вдруг подбежала,
Внутри неё схватила жалость,
И стали мокрыми глаза:
 - Ну, что опять за ерунда!
Скорее знахаря сюда!
Скажи, супруг, поступок чей? -
Андрей ответил: «То - Сергей».
Глаза его закрыли веки.
Пытался воздуха глотнуть,
Тотчас почил, теперь навеки.
Не объяснив поступка суть.
Мужи тихонько наклонились,
На землю положили плед,
И люда головы склонились,
И плачь нанёс покою вред…

Лежит Андрей в палатах царских.
Он не подвижен, как бревно.
Вот подошел к нему их знахарь,
Провел ладонью над челом.
Потом достал он старый свиток,
Тот что хранил в своей кельИ,
Зажег свечу.
               Святой напиток
Плеснул на рану и затих.
Открыв писанья, стал искать,
В руках тот свиток теребя.
Найдя, что нужно - стал читать,
Шепча губами про себя.
А молвил старец вот о чём:
«Андрей не помер, заключён!
В темнице серой его мир,
Там где находится эфир.
Как лабиринт он свой пройдёт,
И Матерь Мира призовёт,
Наступит время - он вернётся!
А тело нам хранить придётся.
И через триста лет тогда
От ран не станется следа». -
Вот это вправду, чудеса:
Андрея дух живёт всегда!
Но солнца в небе уж не стало,
Как сердце биться перестало.
Дух где-то мимо пролетал,
В средЕ эфира бормотал:
«Сижу в темнице я сырой,
Смотрю туда, где нету света.
Здесь не один живу такой,
Все ждём какого-то ответа.
Кто скажет, может, повезло?
Упрямству - лень, как уксус - соде.
Старался я, творил добро...
Но быть живым теперь не в моде?» -
Под потолком блестит окно,
И божий свет в стекле том вязнет.
«Ведь свет его всегда не гаснет!
Таким остаться суждено?» -
Андрей в углу уже стоявший,
Поднял кирпич, швырнул в стекло.
Вдруг хлынул свет там засиявший,
И до кого-то вдруг дошло...

Ну, право же, нехорошо!
Не будем в сказе торопиться.
Нет кульминации еще.
(Друзья, не нужно суетиться).
Тут время ведь всему своё!

В палатах смирно все стояли,
Боялись слово обронить.
И шапки все в руках держали,
И слёзы разрешалось лить.
Жена Андрея обратилась:
«За мужа я останусь здесь.
Все государственные силы,
Управа, да люд милый весь!
Теперь я стану управлять всем,
Пока вернётся к нам Андрей.
Смотреть за миром и хозяйством,
Следить за чистотой идей…»
А знахарь снова слово молвил:
- Курган нам надобно создать,
Чтобы Андрей смог сохраниться,
Потомков буйных обуздать.
Сергей помазан черной силой,
Не вспомнит радуги цвета.
Наступит серое здесь царство,
Ни края будет, ни конца! -
Послушав люди мудреца,
Направились к тому истоку,
Где святый столб был у ключа,
Тропинка до него с востока.
Там хоронились все князья,
Молились предкам и богам,
Просили мира и добра,
Вода стремилась к берегам…
Там знахарь обозначил местность,
И зодчие воздвигли крепость.
А в центре крепости - курган,
Камнями сложен, как вулкан.
К созвездьям точно он привязан.
В златОм гробу, бальзамом мазан,
Андрей по-царски сложен там.
И словно молится ветрам
Стоит у входа истукан.
На стенах храма фрески ярки,
Потомкам молвят письмена:
«Вернёт всем людям взора краски
Приход святого мудреца…».

Над Предкоградом стая туч,
И солнца там почти не видно.
Осталось времени чуть-чуть
До разрушенья механизма,
Что позволяло грАдам жить
В мирУ, не зная слова «горе».
Теперь цвета их заберут,
Забудут люди что такое.
Законы новые введут,
Монетный двор откроют, банки...
А дань налогом обзовут,
Всех на работу спозаранку.
И станут люд там обучать,
Заменят Суть фальшивой сутью:
«Платить, работать, потреблять»,
Травить поля вонючей мутью.
Родной язык забудут люди.
Ведь он скреплял их славный род.
Их алфавит - из "пальца в рот",
Язык мудрён, наоборот!
Три поколения пройдёт,
Мужей ученых воспитают,
Те искажённо перескажут,
Добавят граду 1000 лет.
А основателю – привет!
И все потомки их, да внуки
Уверенными будут в том,
Что чёрно-белый мир - в науке,
А слово «цвет» - блатной жаргон.
Переименуют Предкоград
Там в Серыйбург, на новый лад.
И на высоком пьедестале
Отлитый в бронзе всадник рад.
Там много войн пройдет по свету,
Пока последний человек
Не станет видеть всё без цвета -
Таким пророчат этот век.
Всё это старцы предрекли…
«Орудья к бою, гото-О-всь, пли!» -

Перенесемся мы к войне.
Сергей в доспехах, на коне,
Он над рекою возвышаясь,
Окинул взор на берег свой.
Затем, и на берЕг другой.
В победе он не сомневаясь,
Отдал приказ, и грянул бой!

Жена  собрала воевод,
Богатырей и мушкетёров,
И объявила, что народ
К войне быть должен наготове.
- Сей новый слушай мой указ:
Найти немедля всем Сергея!
И привести ко мне в тот час!» –
 «Так точно!»,
              «Есть!»,
                И «Честь имеем!».
Колонна войск пошла к реке,
К мосту там стала подбираться,
Но в Предкограде-то уже
Готовы к бою, защищаться.
Богатыри на мост взошли,
И вдруг послышалося: «Пли!»
Взорвался славный чудо-мост,
Летят обломки пару вёрст…

И здесь меня тоска тревожит,
Их ярость мир там уничтожит!
Два града, что роднее нет
Забыли Истины завет.

Войска форсировали реку,
Огнём Андреевск отвечал.
Три дня боёв - потерян берег.
В четвертый день Андреевск пал.




Песнь Третья

- Что быть собой, скажи мне, Ветер?
Ты ловишь мысли ото всех.
- Когда-то вам сказал Юпитер.
- Через века забытых вех?
А кто сейчас закроет дурость?
Забудет всё, уйдет в мечты?
- Ты можешь сам нащупать мудрость,
Она ж не терпит пустоты!
- Тут все живут в мечтах внушённых,
И верят, что не наугад.
Да слышат то, что из «прикольных»,
А ведь без Ветра будет ад!
- Еще Господь сказал подспудно,
 Терновым был его венец.
- Теряем дни мы безрассудно…
- Еще чуть-чуть – придёт конец. -

Тут Ветер вдруг пронесся мимо,
Успел услышать пару фраз.
И вот, друзья, опять вестимо
Продолжу начатый мной сказ.

Спустя почти что триста лет,
Иль 1300 в новом стиле,
Почти весь люд забыл про цвет -
Давно уж черно-белый в силе.
Стал Серобург столицей мира,
Он разделен Млечной рекой.
(Пусть не исчезнет моя лира -
Ещё ж мне рано на покой!)
Бывал в том граде я однажды,
Он изменился, как весь свет.
И гражданином быть там важно:
Без документов хода нет.
Мосты из стали держат город,
Как рану сдерживают швы.
И век промышленности долог -
Все люди с гаджетами шли.
Щиты рекламные мерцают
Среди бетона и стекла,
А небоскребы затмевают
Их серый день – там полумгла.
И пледный смог над градом дует,
Из труб стекает в реку грязь,
За нефтью скважины всё бурят.
Срослись кварталы словно вязь.
Я моллы видел, их витрины:
Там мода всем диктует стиль.
В кинотеатрах крутят фильмы,
В глазах людей полнейший штиль...

За кольцевою же  дорогой
(Та что на правом берегу),
Стоит Андреевка - деревня.
Не рассказать я не могу.
В деревне несколько дворов,
И на отшибе трансформатор.
Там нет дорог: следы коров,
Застрял в грязи колесный трактор…
По выходным из Серобурга
В отдельный домик у холма
Родную навещать бабульку,
Спешит студент один всегда.
Знакомьтесь с ним, мои друзья:
Герой по имени Илья!

Илья учился на «истфаке»,
Его история проста:
Родился в городе по факту,
А мама с папой из села.
Илья воспитан был бабулей.
Родители же каждый день
Вставали утром на работу.
Сидеть бабуле с ним не лень.
Слагала сказки, да былины
(Одну пишу моим друзьям.
Я чай там пил, её блины ел).
Илья умнел не по годам.
Был дар у бабки очень редкий:
Могла настою дать попить,
Неизлечимые болезни
Благой молитвой излечить.
Еще бабуля видит серость,
В чём мир людей обыденный,
Ну, и цвета - для всех нелепость.
То дар ведь сверхъестественный!
Илья в пять лет уже писал,
А в семь, скажу я, между прочим,
Он старой речью обладал.
Наречье то забыто прочно.
В деревне жили старожилы,
Их называли так везде,
Хотя никто не помнил, живы ль
Они ещё на той земле?
Да живы, сталось их с десяток –
И все в Андреевке живут.
А скудный миру их остаток
Не важен боле - ведь умрут…
Илья не видел цвет, но верил.
И хорошо, что он не сбредил -
Бабуля молвила ему.
Понять такое ж никому!

Друзья, надеюсь, не забыли,
Там люди видят серым всё.
А вот в Андреевке бабули
Цветы сажают все ещё!

А к двадцати его годам,
«Истфак» закончен, диплом дан.
Пошел в науку, аспирант,
Науки будущей гарант.
Теперь сбылась его мечта,
Что билась в сердце неспроста:
Культурой древних он племён
Интересовался, был польщён
Не состыковкой всех преданий
С историей официальной.
Так археологом он стал,
И в экспедициях бывал.
Ходил смиренно по музеям,
Там ухмылялся, да ворчал…

Ильею двигала судьба:
Что скрыто в мире за печатью?
История, по сути та,
Но трактовалась то иначе!
Вот год тридцатый настигал,
Он много книг уже издал.
Но ещё больше с каждым годом
Себе вопросов задавал.
Илью всё мучила тоска:
«Ну, где же в мире есть цвета?
Как можно всё это увидеть?
С ума ж сойдешь так сгоряча!» -
Устал он биться над дилеммой,
Устал он логику включать,
В уме своём решать проблему -
Мозг отказался отвечать.
Ему бабуля с детства пела
Такие странные слова.* 
_________________________
(*Прим.авт.: Каждый охотник желает знать где сидит фазан).

Черна клубника когда зрела,
Светлеет к осени листва?
Решил себя он позабавить -
Избавиться от «болтуна»,
Что в голове мешает править:
В мозгах настала тишина.
Потом, взяв ручку, лист бумаги,
Он стал писать чего-то там.
Вот ночь уже, он полунаги,
Вдруг написал свой путь к мечтам:
«Скажи мне честно, чистый лист,
Какие мысли ты таишь?
Что знаешь ты о мире нашем?
Кто был всегда, и кто окрашен
Звездой улыбчивой светя?
Быть может, не встречал доселе.
Что будет здесь на самом деле?
И как бабуле удалось,
Увидеть солнце тучи сквозь?» -
Смотрел всегда он пред собою,
Таился страх внутри, не скрою.
Но не давали всё покоя
Вопросы о себе самом.
Однажды думать перестал он,
Дремав под теплым одеялом,
Услышал в тишине ночной
Шептал глас истины святой.
«Кто обладатель сей, и чей он?» -
Задался снова он вопросом,
И тут же сразу, перед носом
Ответ проносится другой:
«Я – это ты, иди за мной!»
Вот мира Суть для всех нелепость
(Мечты как штамп, воздвигни крепость…)
Он сам разрушил стены в пыль.
Не ждал же чуда, объяснил,
Себе той странности случайной.
Как удалось?
               Послушай далее.
Почуял силы он в себе
(Не те, что от тарелки каши),
Но сердца трепет искру давший,
Плодящий добрые дела.
И вновь раздался глас нежданный:
«Ты тот кем был, я - первозданный!
Ведь сам зарекся ты давно,
Произойти так суждено.
Десятки лет мечта не дремлет,
Твоё призванье - оно зреет.
И вот настал твой час, герой!
Ты здесь, сейчас, Я - голос твой!»  -
Лежал он молча, неподвижно…
Лишь где-то пронеслась машина,
Нарушив ночи сладкий сон,
В том городе, где жил и он.
Слеза скопилась на ресницах,
Скатилась дальше по щеке.
Смахнув вдруг радости крупицу,
Он осознал себя теперь.
В груди своей он ощутил
Жар сильный, словно бесконечность,
Мгновенья вечности беспечность…
Никто так раньше не шутил.
Но это разве шутка ли?
Он дверь тихонечко открыл,
Халат и шлепки не забыл,
Открыл окно где свежесть сна
И закурил: «Бывает ж, на..!»
Дым синий лоджию заполнил,
Обняв его как старый друг,
Не забывал его и помнил,
Почёта странный сделав круг…
Там, вдалеке макушки сосен,
Светилась красным светом осень
Зарёю раннею над ней.
Он цвет познал в красе во всей!

Проснувшись утром на рассвете
Илья подумал: «Классный сон». -
Зайдя вдруг в ванную, заметил,
Был в зеркале совсем не он!
В щеках румянец, рыжий цвет
Его волос необычайный.
Пропала серость - её нет!
Все было это не случайным.
- Так значит это в самом деле
Произошло вчера со мной?
- Конечно, это ж в твоем теле. -
- Постой, постой, ты кто такой?
- Забыл меня? Я ж голос твой! -
Илья всё вспомнил, улыбнулся,
Свою квартиру осмотрел.
Как будто снова заселился.
Он «серольсинов» захотел.
Открыл на кухне холодильник,
И замер тут же: цвет иной!
- Илья, ну, это ж апельсины!
Простудишься, ты дверь закрой. -
Раздался снова этот голос
Внутри кудрявой головы.
- Постой, постой, а это «чербуз»?
- Да-не-е-т, арбуз то, не дури!

Шагал по улице Илья,
Смотрел, как всё ему знакомо.
И радость не сойдет с лица -
В цветах всё стало по-другому.
На встречу люди в сером шли,
Глаза печальны и смиренны.
Он улыбнулся им, смотри!
Ответ на лицах их презренный…
Достал смартфон он из кармана,
Хотел бабуле позвонить,
Порадовать о том что стало,
Глас стал внезапно теребить:
«Не вздумай говорить об этом,
Все разговоры – под замок.
Воспользуйся моим советом».
И голос так же вдруг замолк.
Убрал в карман он свой девайс:
«Всегда я с ней по выходным» -
Он стал уверенным подчас
Тому, когда-то был другим.
В конце недели он поехал
В Андреевку, что за кольцом.
Припарковался на лужайке,
Бабуля вышла на крыльцо:
- Ну, здравствуй, внук.
- Бабуля, здравствуй!
- Я вижу ты уже другой.
Вот, молодец, что видишь краски.
Ну, проходи же, мой родной! –
Зайдя домой, за чашкой чая
Бабуля молвила чудно -
- Пора настала сбросить маски,
О том - пророчество одно:
Придет Андрей, что Первозванный,
Спаситель мира он гуманный,
Последний шанс он миру даст,
Загадку людям всем задаст.
А ты откроешь ему двери,
Что заколочены доселе
От тех, кто Суть отвергнул прочь.
Пора всем людям нам помочь... -

Прошло полгода, дело к лету
Илья всё думал о словах,
Своей бабули - её уж нету,
Зимой почила, лишь во снах
Она к нему ещё приходит,
Напоминает про судьбу.
Цветы растут там на могилке,
И навивают всё тоску.
О том, как бабушка учила,
Передала свой редкий дар.
Всю серость жизни обличила,
Сказав, что мир не так уж стар!

Включил в субботу телевизор,
По новостям сказали, что
Возле Андреевки бульдозер
В земле наткнулся на плато.
Шоссе должны у перегона
Дорожники построить в срок.
Рингтон раздался телефона,
Илья ответил на звонок.
То был декан, немного пьяный,
Сказал, что дали им пять дней,
Раскопки срочно начинали,
Оценку дать находки сей.
Собрал он группу из экспертов,
Набрал желающих студентов,
Приборы, сита, да мешки,
Лопаты, кирки, да совки...
Оповестил «СерДорРемонт»,
Приехал к месту – тут восторг:
Заросший лесом - то не холм,
Как был на карте он указан.
-В природе нету точных форм,
 Похоже, к сторонам привязан? -
И сняв ещё немного грунта,
Студентам показалось чудо:
- Быть может этот великан
Древнейший памятник культуры?
- Да-а, ритуальный истукан.
Здесь вырезали сердца людям! -
Илья смотрел всё на экран,
Прибором умным всё замерил.
Он знал, что рядом вход в курган,
Там было то, во что он верил.

На пятый день прораб сказал:
- Приказано закрыть раскопки!
Декан начальство всё терзал,
В надежде сдвинуть стройки сроки:
- Похоже здесь была и крепость,
Вот, по периметру холма.
Возможно, варваров свирепость,
На глыбах древни письмена…
За пару лет всё не узнаешь!
Нельзя ль шоссе тут обогнуть?
- Что говоришь, декан, ты знаешь?
Ты думаешь, я главный тут?
Вот Серобурга порученье:
«Сровнять с землей в кротчайший срок».
- Но здесь научное ж значенье!
- Декан, читай: «приказ Марго!»

Ну, наконец-то, мой читатель,
Скажу, что сила зла живёт
И здравствует ещё, предатель,
Да дело жизни стережёт...

Марго была премьер-министром,
И не стареет до сих пор.
В однополярный мир был быстро
Там превращен, не дав отпор.
Илья всё это понимал,
Непросто выжить вне системы:
«Рискнуть нельзя, остаток мал.
Пока останемся мы нЕмы.
Лишь чудо сможет всех спасти,
И лидер должен быть из мира
Что знает истины пути,
Черпает знанье из эфира».

Декан Ильи был атеист,
Не верил в силы проведенья.
Но был по жизни пацифист,
Марго придерживался мненья.
Платил налоги он исправно,
Ходил с тележкой в гастроном.
И вечерами пил изрядно,
И слыл в науке ворчуном.
В цвета не верил:
                – Чушь собачья!
То не доказанная вещь!
Попытка шутки неудачна,
Или в науке ты невеж? -
Илья заметил в шефе ярость
Сменил багряный цвет румяность
На лбу его, да на щеках.
Илья держал себя в руках:
«Пусть верит, что он безупречный,
Гранит грызет науки вечной.
Не верит ни во что, болван,
Да лишь бы полон был карман…» -
Подумал про себя Илья,
Стоял, в глаза ему смотря.

Вот, ты ответь мне, милый друг,
Виновен в этой сказке люд,
Что был веками одурачен
Лишь выживаньем озадачен?
То – риторический вопрос,
Раз согласился он на кросс,
Тогда, быть может, он не знает
Как день впустую пролетает?

Перенесемся мы пока,
В парламентарий Серобурга,
Где правит всеми абсолютно
Марго – девица вечной тьмы.
Все так же мИла, посмотри!
Чуть изменилася прическа,
В руках её мурлычет кошка,
А черный цвет её очей
Свет поглощает ста свечей.
Молчат министры у столов,
Лишь где-то цокот каблуков
Всё приближался с каждым шагом.
Марго приветствует всех взглядом.
Кивнув синхронно ей в ответ
Министры начали совет:
- Повестка дня на совещанье -
Дорог строительства старанья.
Возле деревни за кольцом
Был обнаружен древний холм.
- Что скажет нам дорог министр?
Когда закончите, как быстро?
И средств достаточно ли вам?
Иль есть другой какой изъян? –
Министра лоб покрылся потом:
- Бюджет у нас согласно квотам,
Но археологи вот только
Находкой той изумлены.
Пять дней просили - мы им дали,
Все экскаваторы там встали.
Те говорят, что раскопали
Руины давней старины.
- Насколько давней, кто мне скажет?
Наук министр нам подскажет?
Есть документы иль отчёт?
- Я доложу на этот счёт.
Читал учёных я доклад,
Там под землей был найден клад,
И фресок там полна стена -
Науке чужды письмена.
Язык невиданный доселе,
Никто не смог дешифровать.
Вот посмотрите фото стеллы,
На слайде следующем, опять... –
Наук министр подытожил:
- Находке двадцать пять веков,
Нам неизвестно, кто тут прожил,
Кургана замысел каков… -
Марго внимательно смотрела
На чёрно-белый монитор,
Вдруг тайну надписей узрела,
Ударив кулаком о стол!
И тишина вдруг воцарилась,
Наук министр побледнел.
Никто не понял, что случилось,
Покой нарушить не посмел.
- Шоссе разгрузочное важно!
Вам сдать придётся точно в срок.
Скандал не нужен эпатажный,
Не вижу я в находках толк! –
Закончила Марго и вышла
Из зала.
          Цокот каблуков
Министрам дали передышку.
Приказ Сербурга был готов.

Илья собрал своих студентов,
Сказал: «Курган идёт под снос.
Нам нужно до того момента
Проникнуть внутрь, но вопрос:
Один всё сделать не смогу я,
Мне добровольцы здесь нужны». 
 - Илья, мы тоже ведь смакуем
Раскрыть идею старины!
Каков твой план, поведай нам,
Готовы мы идти с тобою.
Пусть отругает наш декан,
Научной ценности не скроем! –
Ответил за ребят один, -
Мы вчетвером, плюс тот блондин. –
- Отлично, парни, так держать!
По «практике» всем ставлю «пять».
И быть сегодня наготове,
Нам в полночь к делу приступать! -

Тем временем на стройке трассы
Все инженеры собрались.
Тут новый план, работы масса,
И обсужденья начались:
- Шоссе нам нужно сделать в срок,
Сровнять с землею холм старинный. -
- Да-а, это же не бугорок!
Взрывчатки б тонну с половиной. -
- Годится план, пусть так и будет!
«СерДор» взрывчатку раздобудет -
Заложим шашки в скважины,
Рельеф и местность сглажены!
- Когда взрывчатку подвезут? -
- К утру.
- Холм быстро разнесут. -
Илья к прорабу подошёл:
- Какое же решенье?
- Ну, всё, уже отсчёт пошёл,
Взорвут сие творенье.
Даю вам время до утра
Собрать все вещи, уж пора. -

Илья окинул взглядом холм,
Фонарь на каске, в руках лом.
Он спрыгнул в ров, за ним друзья.
Есть пять часов - тянуть нельзя.
А вход указан истуканом,
Тот смотрит в сторону кургана.
Илья прикинул всё на глаз,
Воткнул в курган свой лом на раз.
Ребята тоже помогали,
В руках лопаты заиграли,
Прошел часок, еще другой.
Вдруг лом пропал за пустотой!
Илья вздохнул:  «Ну, наконец-то!
Проход открыт, ему тут место». -
- Веревку мне, большой фонарь!
А вам - собрать весь инвентарь! -
И обвязав себя веревкой,
В проход пополз он с подстраховкой.

Лучом прорезал мглу фонарь,
На стенах фрески, изреченья…
Илья прочел: «Здесь вход в алтарь,
В семи цветах его терпенье».
- Что это значит, в чём подвох?
Что за кувшин стоит напротив? –
Но глас застал его врасплох:
 «Разбей сейчас же!»
                - Я не против! -
Илья поднял кувшин в руках,
И на пол бросил: звон в ушах.
А на полу средь черепков
Сверкали камни всех цветов:
- Здесь красный камень, вот зеленый,
Оранжевый, но запыленный,
Красивый ярко-голубой,
Есть синий, желтый…, но постой!
А не про это было слово
На той стене, что возле входа?
Что нужно сделать, подскажи,
Мой глас внутри, ну, не молчи! –
Илья спросил себя - не молвит,
Голос притих, словно не помнит.
Фонарь в руках вскрывает тьму,
И в центре зала, на полу,
Шесть странных круглых углублений,
Как нотный стан произведений,
Сияет камень в нём седьмой
Сирени цвета, скрытый тьмой.
Он подошёл и голос молвил:
«Бабули песню ты припомнил?»*
_____________________________
(*Прим.авт.: Каждый охотник желает знать где сидит фазан).

Сообразил Илья и вмиг,
В карман рукою он проник.
Шесть разноцветных тех камней
По очередности своей
Расположил в те углубленья.
Зажегся свет, и в то ж мгновенье,
Сокрытой силой сотворим,
Навеки прочный механизм
Раздвинул стены - пыль садится:
Свет золотой в дверях лучится.
Так был открыт проход в алтарь.
Такую он не видел старь!

Шум позади Ильи раздался,
Студент один в курган пробрался.
Илья окрикнул его вслед,
А ошарашенный студент
Рот приоткрыл от удивленья,
Увидев чудное творенье!
Пусть не закончил свой «истфак»,
Еще не видел он такого:
Из «серозлата» саркофаг!
Студент стоит, «завис», ей-богу!
- Идём, я что-то покажу, -
Вокруг рисунки, странны знаки...
- На стенах видишь?
                Расскажу:
Вот эти фрески - зодиаки.
Сфотографируй всё вокруг,
А я взгляну на тот сундук –
Сказал Илья, ушел в алтарь.
Открыл сундук, достал фонарь,
Увидел много старых книг -
(Залитый воск хранил тайник).
Но голос снова дал понять:
«Пора Андрея выпускать».
Илья тихонько подошёл,
Рукой по золоту провёл -
Нет мочи больше на терпенье,
Вдруг чует, есть там шевеленье!
Он постучал, и стук в ответ!
Открылся гроб:
                - Илья, привет!.. -
Фонарь упал из рук Ильи.
Студент свалился у двери…

- Но так должно былО случиться,
Чтоб мне от раны излечиться.
Вот триста лет уже прошло.
А ты рождён для одного:
Подай мне руку, помоги
Из гроба встать, освободи! -
- Как вас зовут? - Спросил Илья, -
Как триста лет в оковах сна
Не удалось истлеть вам телом?
Что будет дальше с вами, а? –
И руку он Илье подал,
Был слаб совсем, да исхудал -
- Держитесь крепче, вот рука! –
И босы ноги мужика
Перевалились через гроб.
(Худа рубаха, да озноб)
- Прошу, водицы мне налей,
А величать меня – Андрей. -
Студент, что стукнулся затылком,
Залез в рюкзак, достал бутылку,
Не понимал он их язык,
Почуял чем-то, что мужик
Просил водицей напоИться.
Студент решил подсуетиться:
Прозрачный пластик зашуршал,
Андрей бутылку иссосал.
- Идти вы можете свободно?
Одежда ваша не годна.
Припас я кеды, куртку, джинсы,
Одеться нужно вам сперва. -
Дорожный маленький рюкзак
Ильею ловко с плеч был скинут.
Студент спросил: «Что за дела?
Размер одежды был прикинут?
Илья, готовились вы что ли?
И знали, что вас встреча ждёт?»
- Давай, оставим всё на после,
Спешить пора - скоро отсчёт. –
Андрей одел всё на себя,
Лишь борода его сличала
С эпохой давней от начала
До современности своей.
Но, всё же что-то не хватало,
Тут маскировка ведь важней!
- Свет фонаря пусть ослепляет,
Вот каска диггера моя.
Идея! Вы теперь в бригаде,
Покинем стройку до утра! -
Взглянул Илья на циферблат
Часов наручных: «Топать нужно!»
В рюкзак, закинув свитки в ряд,
Ко входу двинулись все дружно.

Семь человек идут стеною,
Свой инвентарь несут в руках.
Вдруг слышат взрывы за спиною:
Курган разорван в пух и прах.
Дошли они до той деревни,
Где домик бабушкин стоял.
Илья достал ключи от двери,
Пройти домой всех приглашал.

- Андрей, вам лучше здесь остаться.
Я всё что нужно вам припас,
Ещё смартфон со мной связаться.
Располагайтесь вы сейчас.
 Студент что был с Ильею в склепе,
Не смог сдержаться и спросил:
- Илья, прошу, теперь ответьте,
Что за спектакль ночью был? -
Андрей, прохаживаясь в доме,
Взял пару яблок со стола,
Сел в кресло он там поудобней,
Студентов группа замерла.
- Вашим наречьем буду молвить.
Вопросов, понимаю - тьма.
Илью не нужно вам тревожить… -
Их поразил рассказ весьма! –

Андрей почти что без акцента
На современном языке,
Провёл истории оценку.
Студент шептал о «чудаке»:
-Поверить?
           Быть того не может!
Решил оставить в дураках? -
- Вопрос, возможно, мой поможет:
Цветные яблоки в руках?
- Ну, хватит излагать мыслишки,
В сознанье вашем полный крах?
В психушку вам, лечить нервишки!
- Перед цветами знаю страх… -
И трое спешно удалились.
Крутились пальцы на висках,
И очень крепко матерились,
Да дверью хлопнули в сенях.
- Их выбор ясен, вы ж остались? -
Он посмотрел на двух друзей.
- Из гроба видел, поднимались,
Курган тот жаль - был бы музей.
-Ты - Пётр, знаю, голос молвит,
Ты – Павел, чую, не робей!  -
Сказал Андрей. - Никто не спорит:
Вы рождены для встречи сей. –

И здесь спрошу я вас, друзья:
Смогли б поверить ему прямо?
Ведь путь нам в жизни дан не зря:
Кому - дорога, кому – яма.

Вот парадокс, для всех нелепость:
Куда уходят мыслей спетость?
Кто смотрит вниз из-под небес,
Покуда бредим телом здесь?
Где знания о нас хранятся,
Зачем же нам перерождаться?
Чтобы экзамен сдать успеть,
А не успел - жизнь перепеть?

- Зелено яблоко отведай, Пётр,
Ты, Павел, красное возьми. –
Но мир ещё для них не пёстр,
Два серых фрукта – вразуми!
И подошли к Андрею ближе,
И глянец фруктов заблистал.
Вдруг ощущают они всё же,
Что серый цвет совсем пропал!
И мир явился новый в цвете
Познали Суть они вокруг.
Узнали всё они на свете,
Да сколько в мире было мук.
- Прости, не знали о запрете,
Не ведали, что мир иной!
- Вы не виновны, мои дети.
Пора последовать за мной.
На север, Павел, собирайся.
На юг, Петруха, ты пойдешь.
И тем, кто в цвете сомневался,
Надежду дай им, обнадежь.
Тем, кто отвергнет Суть - простите.
У них сердца в оковах льда.
А кто надеется - ведите,
Пора проснуться ото сна. -

Андрей взглянул затем в окно:
Подходят к дому старожилы.
На лицах радостно, светло,
Ведь до пророчества дожили!
Андрей же к старцам вышел вслед.
Два старика, одна бабулька.
В руках гостинцы, сало, хлеб,
Да молока полна бутылка.
И старцы кланялись, ему.
Андрей их обнял, словно прежде.
- Спасибо, что прошли войну,
Детей растили вы в надежде.
- Что будет с миром-то, Андрей?
Я чую, что пора к походу.
- Отец нам дал лишь сорок дней.
Пора готовиться к исходу.




Песнь Четвертая. Исход

Смотрел однажды я кино,
Актёр, похоже, что Безруков,
Сыграл Высоцкого сильнО!
Представь тогда сие со звуком:

(Гитара: Дрын-дын-дын-дын-дын-дын-дын-дын…)
«Спустя неделю Илья создал в сети,
На социальных сайтах важные страницы-ы.
Стал размещать туда все нужные статьи,
Да дешифровку свитков, найденных в грробниице-е,
Дал дешифровку свитков, найденных в гробнице.

Луч света озарился в темноте:
Кому-то стал он ярким и понятныммм!
Но большинство обвинило в клевете-е,
Внимание не оказалось равным,
К нему внимание не оказалось равным!

Вот репортёры стали всюду приставать,
Ажиотаж вокруг не в шутку эпатажны-ый:
По радио, ТВ, через печа-ать,
Илья был прозван «Рыцарем бумажным-м»,
А был он просто рыцарем отважным!

Коварная, всё видела Маррго-о!
Прриказ её был ррезким и жестоки-ммм:
«В сектантстве срочно обвинить его-О,
Пусть дело будет максимально грромким!»,
И дело стало  максимально громким.

Илья предвидел, знал когда придут.
Последняя осталась в нём задача-а.
В наручники, ворвавшись, пристегнут,
Начнутся обыски, да показаний дача-а. А-а!
Начнутся обыски, да показаний дача!

(гитара с замедлением, тихо)
Скажи мне, друг, готов ли человек
Сесть в самолёт, который не веррнётся-я?
А если знает, что таким положен век,
Да видит ясно, чем всё скоро оберрнётся?
Такими трудными бывают времена,
Во имя Сути идти дорогой жертвы-ы.
Чтобы на стенах написали имена-а,
Путеводитель не теряющим надежды-ы,
Людям во благо, не теряющим надежды!»
(Дрын-дын-дн-дн…)


Простите шутку мне, друзья
Я так люблю поэтов буйных.
Но нынче стали времена,
Где же сыскать таких безумных?
Как Пушкин написал «Пророк»,
Таким ли был он, в самом деле?
Теперь гитара есть, да рок:
Найдите там, чего хотели.
Кто скажет слово о весне?
Кому привычно, вам же - ново.
Субъект сменился лишь во сне,
Объект остался, это - Слово.

А в Серобурге суд публичный:
Там прокурор сидит циничный,
Вменил в сектантстве, паразит.
Илья в наручниках сидит.
Не слышит их, в окно лишь смотрит,
Горит звезда в его груди.
Пусть приговор судья одобрит,
Донес он Истины пути.
Дырой в стене из пропаганды,
Дорогу всем он пробивал:
«Мечта даёт познать таланты,
Дверь открывает, кто стучал».
Марго довольна приговором:
«Пять лет, да каторга за морем!
Случайна смерть для чудака:
Провидца нет, да бардака…».

По южным склонам долгих гор
Молва несется лихо с ветром.
Там открывает Пётр взор,
На то что было под запретом;
А через север Павел шёл,
За ним - кто цвет мечтал увидеть.
Их новый выбор был тяжёл,
Но не могла судьба обидеть.
И шли они все на Восток,
(Я в их глазах увидел счастье)
Их ждал Андрей, и скоро срок,
Как небо рухнет от ненастья.
Три пары тысяч человек,
Мужей и жён, да молодёжи
Вошли в долину чистых рек,
Вода стекалася к подножью.
И все смотрели на восток,
Где из палаток городок
Взаимно Радужным был назван.
Народ Андреем утром зазван:
- Скажите, цвет какой имеют
Восход и небо что светлеет,
Леса вокруг, трава у ног,
Река, в скале вон тот острог? –
Толпа на небо посмотрела,
На руки, ноги, на самих;
И радость ими овладела,
И сердце снова билось в них.
Исчезла серость вековая,
Час ликования настал:
Предстала сущность всем цветная,
Луч солнца глАвы их ласкал.
Все засмеялись, веселились,
Был праздник Сути и Мечты.
А ночью звёзды озарились -
Не терпит небо пустоты.


Марго живёт в том небоскрёбе,
На сто двадцатом этаже.
(Гордыню вижу в недотёпе)
Кивают слуги госпоже.
Бокал вина в руках чернеет,
И кошка лижется во тьме.
Так вот откуда холод веет,
Все 300 лет по той земле!
Глядит в окно, и смог клубится;
А звёзд над ним на небе тьма:
Голодный взгляд их на зарницу,
Там души ждут сменить места.

Илья же смотрит чрез решётку,
Все звёзды просит он в мольбе.
Вот час настал, и потихоньку
Те пробежались по кайме.
 - Прости меня, Отец небесный,
Встречай меня, Едина Мать.
Все люди-братья, день воскресный.
Простите, всем не передать! –
И тут-же гул раздался жуткий,
И задрожала вся земля!
Увидел, как пятиминуткой
Сложились карточны дома.
Вулканы всюду просыпались,
Сыр как по маслу заскользил.
Разливом грады искупались,
Обломки вглубь он затащил.
О, боже, треснула планета!
Вода и лава, груда пепла,
И ветви молний, сильный гром…
(Скажите, может это сон?)
Вода быстрее поднималась,
Закрыв макушки черных гор.
Людей повсюду не осталось -
Природа вымела весь сор.

Когда пентхауз содрогался,
Врасплох застало всё Марго:
 Бес тут же в ступе возвращался,
Старуху, затолкав в «ведро».

Земля стонала месяц долгий.
На горизонте, из воды
Явился континент высокий,
Исчезли силы той вражды.
А за цепями снежных гор
Андрей ведёт совет отныне,
И длился долго разговор
(Не прекращается поныне).

Пройдут года, родятся дети.
Андрей же станет как отец:
Создатель мира, вольный ветер,
Он есть начало и конец.
Илью пророком назовут,
Былины по миру пойдут.
Потомки же прочтут страницы
Историй тех, что не поймут.



Послесловие

В конце скажу, мои друзья,
Не верьте всё же сказке зря:
Пусть есть намёк, кто знает толк?
Ключи, да дверь, найди замок.
Придет пора, придут и вести
О сказе том, где слобода.
Покинут братья то поместье,
Где юности пройдут года.
ШирОки плечи, зоркий взгляд,
Отцу махнут там наугад,
Два рОдных брата, два борца
За жизнь - с начала до конца.
Андрей, смотрящий им вослед,
Махнет рукою им в ответ.
Вот так покинут отчий дом,
Пойдут они узнать о том,
Зачем в мирУ вся суета?
В чём смысл жизни, бытия?
Где в слове мысль, где причина,
И следствие, как древо зла…


Всем тем, кто ходит на уроки,
Я посвятил все эти строки.



Пётр Елисеев
г.Тюмень,

08.12.2013 - 15.04.2014г.