***

Так, в бетон схоронив ненавистных стен, отчаянье тысяч, умиравших в чумном бараке,
c единственной дроби взгляда вспоротый не пытаясь прикрыть живот, я пишу, прощальную воздавая почесть
cовершенству твоей генетической схемы. И пока календарь кровит тем числом, где
c тобою встретились, я пишу. И бумага от слов моих в муке корчится.

Так, еженощно вползая в постель, что страшнее мне древних арен, где живьем пожирают львы,
cлез легион не пуская дальше границы глаза, я пишу,
в каждой букве прокляв тот час, когда сам палач-Господь мне наказал: «Люби»,
cловно топор занес. А я и сама казнюсь, только вспомнив твое лицо. Так, у

кого же просить пощады, твоим именем называя все прекрасное на земле?
Гляну в зеркало  – там затаилась жуть. Гляну в окна – там уж ползет рассвет, новую боль на себе таща,
безжалостный приговор с глазами новорожденного рая, - так ли заслуженно мне
пока тени женщин твоих слушают джаз и впадают в нирвану при имени Будды

скелетом обглоданным пасть под тебя, как под могильный камень, за все,
что с жизнью моей сотворили
4 кириллицей буквы: