Одиссей

         Владимиру Гельману
         (На отъезд друга)

Куда ж ты собрался седой Одиссей,
Мольбы обращая к богам вездесущим?
Вглядись в череду ускользающих дней:
Над прошлым туман и дымы над грядущим.

Ты кончил дела, ты на камень присел,
Сложив на коленях ладони устало.
Аврал завершился и трап опустел,
И что-то лепечет вода у причала.

Чего ты страшишься, готовя ладью,
Друзей покидая, не веря в законы?
Того ли, что в тихом когда-то краю
Взметнулись ужасные крылья Горгоны7

Что мрачная тень накрывает жнивьё,
И змеи в причёске исчадия ада.
И мы каменеем под взглядом её,
Уже поражённые брызгами яда.

Прощать и прощаться - ни воли, ни сил.
Слова отзвучали и кончены сроки.
Вот только лишь камни родимых могил
Останутся нынче совсем одиноки.

Ладья улетит в водяные поля,
Борта омывая струёй незнакомой.
Оденется дымкою эта земля
И тихо уйдёт за черту окоёма.

И сердце замрёт, оборвётся в груди,
Но ветер засвищет альтом и сопрано,
Что прошлого нет, и что ждут впереди
Прекрасные страны, нездешние страны.

Но ты ненароком прикроешь глаза,
И снова над озером встанут берёзы,
Желна застучит и замрёт стрекоза
Над бликами солнца у стебля рогоза.

И снова в снастях запоёт этот альт,
А ты зарыдаешь бесслёзно и глухо,
Припомнив под окнами битый асфальт,
И серый асфальт тополиного пуха.

Прощай!Наливаются плечи свинцом.
Стоим, отвернув помертвелые лица.
И ждём, чтоб взглянуть,как пред нашим концом,
Чужие пойдут по степи колесницы.

Так, где ж, Одиссей, где Итака твоя?

  Апрель 1991 года.