Волшебство деревенской летней ночи. А. С

Эпизод из "Исповеди..."

Когда Отчизну юность украшает,
Им ярче Солнце и Луна сияют,
Пусть моя песня юность воспевает, -
За них болею трепетной душой.
И песней к ним, вниманье привлекая,
Простым наречьем, юной песней мая,
Цвети под Солнцем, юность золотая,
И, песнь моя, будь, как любовь - живой.

Создатель Неба и Земли, - Ты с нами,
Твоими вдохновенными плодами,
Простыми восславляемы словами, -
Ты юных - на труды благослови!
Плоды стихов, что юных творили,
И живописные плоды явили,
Обереги от языков змеиных
Плоды их – миру спелыми яви!..

И видится мне ветвь в плодах такая
Зелёная и сочно-молодая,
Плоды здесь зреют, словно в кущах рая, -
Неповторимо вкусные плоды.
Мой юный друг, творенья не напрасны,
Язык народа русского прекрасный,
Над Русью конь зари взметнётся красный,
И зацветут зелёные сады!

Казачья представляется мне хата,
Служил отец мой рыцарем когда-то,
И песни вольные любил он петь казачьи,
В Придонье над Медведицей-рекой,
И на два голоса учил меня он пенью,
И мастерил мне детские свирели,
Жаль, мастера такие не у дела,
Теперь мотив в чести совсем иной.

Я был с отцом с ночёвкой на покосах,
И знаю: лучше косится по росам,
И с песней легче луг косить, чем молча;
Мы пели «Стеньку Расина», «Бродягу»;
И благодарна нам была корова, -
Надои её были – речка с морем.
Стелил Красавке золото соломы,
И до неё, бывало, сам там лягу.

Бывали раньше громче, с треском грозы,
От гроз мы заползали под обозы,
Крестились мелко, и пускали слёзы,
Сдержать их не всегда нам удавалось.
Илью Пророка пощадить просили,
Такой, бывало, напускался ливень,
Держались за телегу, чтоб не смыло,
Гроза закончится, и страх мы забывали.

Мне вспомнилось, - отец сказал: «Смотри-ка.
Как Солнце из-за туч нам кажет лико!
Хоть за узду коня небес бери-ка,
С ним счастлив будь, и царствуй на земле!
Оно обсушит нас и обогреет,
И ветерком нас ласковым обвеет,
Оно равно и злых, и добрых греет,
Тот счастлив, кто живёт в родной стране!..

И я отца, так крепко обнимаю, -
Как эту радость высказать, - не знаю…
О Русь моя, о Родина родная, -
Всегда в долгу перед тобою я!..
Отец сказал: «В скирду мы заночуем,
Тебя секретам жизни научу я:
Как мать свою люби страну родную,
Не даст тебе пропасть страна твоя!

А с новым днём легла тропинка к дому,
Быстрей бежит дорога до порога,
Лошадка поспешала понемногу,
Где осеняет клён родной порог.
Грибов и ягод привезли, орехов,
Встречает вся семья весёлым смехом,
Соседка Ира с ласковым приветом,
Улыбку мне загадочную шлёт.

«Смотри, сынок, - сказал отец слезая
С телеги, - глянь, какие яблок урожаи,
Какие вишни, сливы поспевают,
В них гордость трудовых крестьянских дней.
Соседские любуются девчонки
Тобой, и смех девчонок звонкий,
Не зря соседи шепчутся тихонько:
«Какой хороший сын у казачьей!»

И потечёт нехитрая беседа, -
Семейство всё собралось за обедом.
Пир завершил запев казачий деда,
Сколь буду жить, тех песен не забыть…
Жаль, реже песня добрая поётся,
Русь песнопевчей - исстари зовётся,
Недаром песня "ладушкой" зовётся, -
Нам песню петь, как Родину любить!..

Поёт душа и спорится работа,
Поёт душа, и жить полней охота,
Душа вбирала в песню все красоты,
Поёт и плачет песнями душа…
Легка ты, песня, облегчая душу,
Одной любви божественной послушна,
Здесь, на селе поётся простодушно,
Чтоб песней жить и песнями дышать!

До самого последнего дыхания,
Не обходи меня своим вниманием,
Весенним соловьиным ликованием,
Живи напевом песенным, душа!
И верь: найдётся, хоть один на свете,
Кто примет полным сердцем песни эти,
Их с искренней улыбкою приветит,
И тихо напоёт их не спеша…

Вот день прошёл, и высыпали звёзды,
В саду на звёзды любовались розы,
И при Луне блестят, как звёзды, росы,
Не сене постелила сыну мать…
Век не забыть, как пахнет метеола,
Как соловей осыпал песней новой;
Отправился в путь Млечною Дорогой,
Своё я счастье звёздное искать.

Во сне ли, в грёзах мне оно предстало.
«Ты спишь уже, иль нет ещё? - сказало, -
Я мимо сада шла и увидала,
Как страстно ты на Млечный Путь глядел…
Сегодня, почему не пел мне песен?
Не говори, что ты устал, не весел.
Что завтра мне споёшь, как будет вечер…»
Что было делать мне? Тихонько я запел…

Когда б вы счастье-девушку встречали;
Лицо её, как солнечные дали,
И ямки на щеках её играли,
А блеск в очах, как Утренней звезды.
И молода была, ей лет пятнадцать,
Ещё не доводилось целоваться.
Но мы могли друг другом восхищаться,
И в этом нет для юности беды.

«Сегодня голос мой не самый лучший,
Но, коль уж просишь ты, тогда послушай.
Спою тебе тихонько я, подружка,
Ты близко к сердцу не воспринимай.
Калюжный атаман Донской [7]  был хваткий,
Он казакам своим сказал: «Ребята!
Похоже, шутки кончились, однако –
Терпеть нам хана Караван Сарая.

Мы живо соберём отряд летучий,
В пять тысяч казаков донских могучих,
И грянем, словно молнии из тучи,
В ночь выступив, в порядке боевом...
Казачий Бог всегда бывает с нами,
Ударим в пики, ну, держись, татарин!
В бою мы не роняем наше знамя.
Все будем живы, братья, не помрём!..

Полки, лишь только ночью выступали,
А днём ложились спать и отдыхали,
И недовольно казаки ворчали:
"Сколь долго нашим саблям отдыхать?!"
Калюжный атаман призвал к моленью,
К Донской родной сторонке к поклоненью…
Родимый край, ты за холмом вечерним…
Пора казачьим саблям засвистать!

Не молнии в глухой ночи сверкали,
Не соловьи полночные свистали,
Но тысячи, сверкнув казачьих сабель,
Отмахивают, как единый мах!
Об этой сече - словом не расскажешь,
Быть в затруднении былине даже,
Не нарисуешь, кружевом не свяжешь, -
Какой в татар тогда вселился страх.

Одной лишь песней передать, возможно,
Петь девушке с душой – небезнадёжно,
Ей лучше петь негромко, чуть тревожно,
Петь с чувством, всей душою, не спеша.
Хан сабельный салют, как трус воспринял,
С гаремом Караван–Сарай покинул,
Успел лисицей улизнуть постыдный, -
Он в женском платье, в парандже сбежал…

Не все сбежали, так как хан постыдно,
Отважных было много в битве видно,
Дрались манером диким, всё ж нестыдно,
Толпой сбегали, возвращались сварой…
Какой удар! Ох, рубище, какое!
Ломилась конница лавинною стеною,
Вот где «костлявая» прошлась своей косою, -
На Дон с тех пор не сунулись татары!

Когда вернулись казаки в станицу,
То было чем станице подивиться,
И старикам, и жёнам, и девицам,
Да и самим возвратным казакам:
Калюжный атаман в таком почёте,
Подобных, лишь по пальцам перечтёте.
Дивились все, оставив все заботы, -
Несли его с триумфом на руках!..

Нет, не сама ты, песня, сочинилась,
Была на то Божественная милость.
Мне думалось, лишь девушке пел милой,
Пришли же слушать многие меня.
Дел добрых - не годиться нам, стесняться,
Достойным делом стоит наслаждаться,
От песен, Бог нам в помощь просыпаться, -
Особенно, от трелей соловья!..

Но сколько б долго песня не певалась,
Какой бы благозвучной не казалась,
Начавшись, песня добрая кончалась,
Как эта песнь закончилась моя,
И вот угасли розовые дали,
В ночное лошадей за холм погнали,
Туда, где ивы ветками сплетались
В беседку над прудом для соловья…

А девушка домой не уходила,
Сидит и улыбается так мило,
Потом она взяла да и спросила, -
Наметила какой-то разговор.
«Вот ходишь ты с отцом, то – на покосы,
То – в город на продажу творог носишь,
Быть певчим во Всесвятской [8] в праздник просят.
Но мой всё вянет жизненный задор…

А что, Санса, - взгрустнув, она сказала, -
Наверно, видишь в жизни ты немало
Народных праздников, компаний славных?
А мне так мало видно из окна…»
- Сказать по правде: большего охота,
В селе так нелегко найти работу,
И всё ж люблю деревню отчего-то,
Мне только здесь жизнь кажется полна…

Едва лишь только наступает лето,
Леса уже все зеленью одеты,
Сады благоухают и воспеты,
Такими голосистыми певцами.
И кажется, что мы в садах Эдема:
Прекрасной росписью расписано всё небо.
В дубравах не понять, где быль, где небыль?
И пчёлки машут золотистыми крылами.

Вхожу я в воду, не боясь пиявок, -
Девчонкам, столь приятен, сей подарок.
И на спине плывёшь, облит нектаром…
Нет, горожане этих сказок не поймут.
Вглядевшись зорко  под луною в дали:
Деревья, словно великаны стали,
И светляки, как звёздочки сверкали…
Нет, люди в деревнях – в раю живут!

- А хочешь, покажу миниатюры?
Рисунки эти сделаны с натуры,
На камешках, которые ошкурил, -
Я те рисунки лаком покрывал…
Тут девушка глаза шире раскрыла,
Ответила, что было б очень мило.
Приблизилась, дыханье затаила,
Ах, покажи, что ты нарисовал!..

Все камешки она перебирала,
На горном хрустале картин немало.
При лунном свете красками играя,
Особенно портрет её блистал.
И мастера она поцеловала,
Так тихо Сансу шёпотом сказала:
«Ах, мастер мой, как лодочка к причалу
Привязана к тебе я навсегда!..»

Сказала так, взяла - и убежала,
Цветов гирлянда на груди плясала,
Из вишен серьги, как рубины алы
А росы звёздным сыпались дождём.
- Ой, только бы не сон мне этот снился, -
Подумалось тут Сансу, что влюбился.
А юный месяц в небе серебрился,
И сердце ликовало соловьём!..

Встаёт заря под пташек щебетанье,
Влюблённая Земля в лучей блистанье,
И девушка, само очарованье,
Украшенная, юностью своей!
Цветочный куст, сияньем озарённый,
К лучам зари протягивал бутоны,
Их ветерок раскачивал влюблённый,
Чудесный миг, - весна души моей!..

Цветы, цветы, влюблённым помогайте!
Влюблённые, весну любви встречайте!
Сердца, как кубки к Солнцу поднимайте!
А я в стихах вас стану прославлять!
Ах, милая ты юная подружка,
Твой голос сладок, словно у кукушки!
Шепчу я тихо, есть у леса уши, -
Позволь тебя, хоть раз поцеловать!..

- Нет, это грех, так сразу целоваться,
Жених с невестой станем, может статься:
Тогда, не грех нам раем наслаждаться,
Поверь, что я чиста, как райский свет…
А вдруг, увидят нас с тобою птицы:
- Что им не терпится? – подумают синицы, -
Лишь в золотом сосуде млеко львицы,
Мой друг хранится, пусть из века в век!..

- Ах, девушка, ужели ты не знаешь:
Едва бутон кувшинка раскрывает,
Другая к ней, не медля, подплывает,
В потоке чистых и прохладных струй.
Цветок плывёт навстречу пробужденью,
Такое есть в природе всех растений, -
Навстречу плыть в единственном стремленье, -
Вкусить нектар – весенний поцелуй.

Послушай-ка, что я скажу, послушай,
Растёт цветок у леса на опушке, -
Кудрявицей её зовут пастушки, -
Бутонов два – на стебле на одном.
Лишь, чуть пахнёт весной над лесом сонным, -
Тычинки с пестиками в поцелуе томном,
Объятья их тесны, как у влюблённых…
Над всем живым царит любви закон.

Как в той кудрявице, я твой цветок,
С тобою близко – я не одинок.
Родным мне стал наш общий стебелёк,
Мне б с чашечкой твоей не расставаться.
Один лишь поцелуй, подаренный тобой
Зажжётся яркой в небесах звездой;
Прошу, смуглянка, сжалься надо мной, -
Не плакать мне иначе, не смеяться.

Как издеваясь, девушка вскричала:
«А вот поймай-ка ты меня сначала!
Мы под луной бродили величавой
До самого рассвета по росе.
По берегу реки и по полянам,
Бродили мы, окутаны туманом;
И без вина мы были, словно пьяны,
И занялась заря во всей красе!..

Весной поля обрызганы цветами,
Неповторимыми, - любуйтесь сами:
Вот рыбицы в воде под ивняками,
За стайкой стайка плещется, играя.
В Упе-реке вода немного спала
От половодья, но в лугах стояла,
То – там, то – здесь, сверкая озерками,
От ветра – рябью круговой сверкая.

Из нор на берег выдры выползают,
Как струны ив лозы перебирают,
Весною, говорят, они линяют,
И шкурка их не ценится притом.
Весенний ветерок прохладой дышит,
И птичьи гнёзда на ветвях колышет,
Ах, юные, кто эту песню слышит,
Весной возможен, самый дивный сон!..