На Пушкиниану

Я вам пишу…
                Лес стоит пригнутый сытой тяжестью,
                Золотой, Таласский, спелый лес.
                Всё не как хотелось  получается,
                Словно мне попутал карты бес.
                Всё не так сбылось, переиначилось.
                Ежевика щурит чёрный глаз.
                Стала в основном женой и матерью.
                Мало? Много, уверяю вас!

Когда совсем ребёночком была,
В руках родных кудрявою игрушкой,
Я на вопрос: «Фамилия твоя?»
Серьёзно отвечала: «Герцен-Пушкин».
Не знаю, почему я с малых лет
Свою судьбу с его судьбой связала.
Наверно, где-то видела портрет,
Наверно, мама что-то рассказала.
И, может быть, уже давно, тогда,
Когда ещё и «эр» не говорила,
С поэзией связалась навсегда,
Когда двойной фамилию твердила.

Ещё один из детства эпизод,
С ним тоже очень крепко связан Пушкин.
Нет, не у лукоморья добрый кот,
Вставала дыбом кольцами макушка.
Не знаю я, который шёл мне год,
Наверняка мне было очень мало,
Но я Руслану в битве с головой
Всем детским сердцем сопереживала.
Кровь стыла в жилах, я боялась спать,
Мне голова покоя не давала,
Дрожа, ныряла я в свою кровать,
Забившись с головой под одеяло.
И этот бой Руслана с головой
Так красочно себе воображала,
Что своим детям (Боже упаси!)
Я эту сказку на ночь не читала.
А в сказке про попа и про Балду
Попа фигура жалость вызывала,
Ругала я жестокого Балду,
Слезами исходила у финала.

Года прошли, немного подросла,
В четвёртом классе, южным знойным летом
Я в лагере на каверзный вопрос –
«Кем хочешь быть?» - Ответила: «Поэтом».
Наверно что-то было за душой,
Не помню, чтоб я рифмами грешила,
Вожатые подряд, наперебой
В отряд манили, чем-то их купила.

Ещё четыре года пронеслось,
И в школе мы писали сочинение,
Я его рифмой выдала всерьёз.
О чём? Я не имею представления.
В моей семье на это баловство
Внимания совсем не обращали,
И первое над словом колдовство
В заботах вечных там не замечали.
А я в душе с поэзией росла,
И упивалась всем, что доставала,
И наизусть волшебные слова
Учила, их всегда мне было мало.

Певучей сказкой юность пронеслась,
Звезда любви меня не миновала.
Поэзия свою вершила власть
И прозу жизни от меня скрывала.
Я высоко парила в облаках,
Едва-едва земли слегка касаясь,
Качала сына в ласковых руках
И о поэзии почти забыла, каюсь!
Но страшной силы злобный ураган
По жизни пролетел и всё разрушил,
И я опять к поэзии, к стихам
Несла свою потерянную душу.
Поэзия меня тогда спасла.
Мне небо чудо-рифмы даровало.
Вот с той беды меня и прорвало,
Всю боль свою бумаге отдавала.

Я благодарна небу за судьбу,
За мысль в кудрявой детской головёнке,
Без Пушкина я нынче не живу,
Без его рифмы красочной и звонкой.
В его Татьяне вижу я себя,
Вот только век маленечко не точен,
И вместе с ней, страдая и любя,
Схожу сюда из гениальных строчек.

Я вам пишу, и боле ничего
Сказать не смею для «Пушкинианы»,
Приз в вашей воле, не видать его
Лишь отголоску  пушкинской Татьяны!

Сначала я молчать хотела,
Поверьте, этого труда
Вам бы не видеть никогда,
Когда б надежду я имела,
Хоть редко, хоть бы в месяц раз
Всегда печататься у вас.

Но родилась «Пушкиниана»,
Лови свой шанс, лови, Татьяна!
Бог даст, увидит, может свет,
Твой отцветающий портрет!

      1999 г.    В.Тен