Верьте, и будет вам...

23 года тому назад я трижды был мертв, когда лежал в реанимации, но Господь меня исцелил и дал жизнь. Я сегодня свидетельствую о чудных делах Божьих, что Бог — тот же, что был когда-то и Его сила во веки не уменьшилась. Он делает дела Свои и чудеса Свои не тогда, когда хочется нам, но тогда, когда хочет Он, когда Ему нужно, чтобы прославилось Его святое имя, чтобы была явлена сила Его.
 
Однажды утром я приехал на работу, на Химический завод. Там, по долгу службы я проходил мимо одного бассейна с химикатами, внизу которого кипела вода с сильным концентратом каустической соды. Этим раствором на заводе промывали какие-то баки от разных химических накипей. Эта сода разъедала все накипи. Бассейн был размером метр-тридцать на метр-тридцать, квадратный. А глубина его была 3 метра. Проходя мимо него, я поскользнулся, потому что ночью выпал снежок. Ни одного следа там не было, первым проходил утром я. Я поскользнулся и упал в этот бассейн. Упал на ноги и очутился по пояс в этом кипятке с содой. Когда меня обожгло, я сразу закричал, а там были где-то люди, они услыхали крик. Но для меня каждая секунда играла большую роль. Я только услыхал, что ноги мои отказывают (потому что это химикат ужасный) и взмолился: «Господи! Если хочешь, избавь меня отсюда!» И в тот же момент я почувствовал, как сильные руки сзади обхватили меня в области поясницы.
 
Я не видел того, кто подхватил меня, потому что он был сзади, и поднял меня на высоту трех метров, положив на краю бассейна на снег. Люди, которые были ближе всего ко мне — 70 метров, услыхали крик и сбежались, где и обнаружили меня. Включилась «тревога», и немедленно сбежались все. Они увидели такую картину: снежок выпал свежий, нетронутый, виден след одного человека, как я прошел. Видно было на снегу, как я соскользнул туда. Больше никаких следов рядом нет. Я сам оттуда никак бы выбраться не смог, хотя бы я был бы даже сильным с неповрежденными ногами, но все же выпрыгнуть или вылезти без лестницы на такую высоту было бы невозможно. Хотя бы и была лестница, но с такими ногами, где были голые кости, не полезешь. И никого не было, и как я оттуда выбрался? Самое меньшее потребовалось бы два человека с веревками, или лестницей, чтобы меня оттуда вытащить. И все в недоумении: что же все-таки произошло?
 
В то время Румыния была под режимом атеизма и коммунизма. Велась полным ходом война с религией, чтобы нигде не говорилось о Боге. Так было строго и вдруг такое явление! Это нужно было Господу, для доказательства того, что Он жив, и есть с народом Своим. Слава да будет Богу нашему! После такого необъяснимого случая весть моментально разнеслась по всему Химкомбинату. Через несколько часов десятки тысяч людей знали, что произошло. Потом, об этом печатались публикации в газетах и журналах по всей Румынии. Были публикации и за границей. Этот случай стал большой проблемой для атеистов, которые боролись против Бога и не признавали никакой сверхъестественной силы. И вдруг такое явление! Также это стало большой проблемой для врачей, которые меня всё время наблюдали. Ноги мои были в таком состоянии: от колен и вниз — только кости. От колен и до бедер — все обгоревшее и распадавшееся. Когда я посмотрел на свои ноги, то подумал: вот как я буду помирать, вот что меня ожидало. Но в то же время, братья и сестры, когда Бог хочет прославиться, если хочет сделать чудо и помочь нам, Он дает нам веру, силу веры. В тот же время пришли мысли: что случилось — не мое, потому что Господь поднял меня от уровня химиката до края берега на 3 метра высоты! И положил меня здесь для того, чтобы я так умер? Нет! Я ходить буду! Бог прославиться! И такая в меня вселилась вера, что я говорил всем: «Я жить буду». Слышавшие меня говорили: «Уже большей глупости быть не может — говорить такое, как он говорит. Это — невозможно». Но я так верил. Во мне была эта вера, и она была от Господа. Слава и благодарение Богу!
 
Я верил, что Тот Бог, Который был с Даниилом в львином рву и с юношами в Вавилоне в огненной печи, Он вынес и меня из глубины наверх — Он со мною! Он избавит меня и прославится! Я верил, что на моих голых костях Господь силен нарастить новую плоть, и я буду ходить своими ногами. Господь наш сильный, Он с нами в великой силе Своей. То, что Он делает, вся мудрость мира, всё знание, все врачи, не могут объяснить: как так может произойти? Но оно происходит по Слову Божьему, как и тогда, когда из ничего сделалось всё. Он — тот же, среди нас. Там, где не было плоти, а голые кости, сейчас всё покрылось мышцами, плотью, кожей даже и волосами, и всё без единой пересадки. Это не так просто, как может кому-то показаться. Все восстановлено и нервы, и кровеносные сосуды и все стало на свое место, то, чего уже не было. Слава Богу нашему!
 
Когда меня с места происшествия тащили под руки в машину, за ноги не брали, потому что там не за что было бы взять. Там все сгорело, остались кости. А там, где еще что-то держалось, то при малейшем прикосновении, все отпадало. Когда меня привезли в больницу, мне ничего не делали, потому что врачи были убеждены, что через полчаса, самое большее час, я умру. В крайнем случае, если сердце мое было бы сильное, здоровое, как кремний, то я мог бы дотянуть до завтра. Но все равно, мне жизни нет. Я должен умирать.
 
Еще хочу сказать, что когда человек получает ожоги, то теряется жидкость из клеток всего организма. А потеря 10 процентов жидкости, которая находится в нас — означает смерть. Если человек получил ожоги, ему нужно пить побольше жидкости, чтобы восстанавливать потерянную жидкость. Врачи это понимали, и хотя они специально ничего не подстраивали, но негласно согласились не давать мне пить, чтобы сократить муки и я быстрее скончался. Так я остался там на ночь. Бог послал туда одну женщину, которая понимала мое обезвоживание и потихоньку, когда ей это удавалось, давала мне немножко пить.
 
Я не умер, дожил до утра. Тогда приехал ко мне мой брат. Он сидел возле меня, и как все остальные ожидал только одного: вот-вот я умру. Когда врачи открывали дверь, и спрашивали сидящего возле меня: «Еще не умер?», он отвечал: «Нет, не умер». А я тоже говорил: «Я — живой! И я буду жить». Большая проблема встала перед безбожниками и атеистами. Приехали из прокуратуры, была назначена комиссия по разбирательству происшествия с проверкой. Нужно было разобраться, потому, что произошел несчастный смертельный случай на производстве, и нужно было найти виновных. Началось расследование. Замеряли, высчитывали, проверяли след: от моих ли ботинок? Тянулся один след от моих ботинок, и больше следов там не было. Свидетели были те первые люди, которые прибежали на крик. И вот, как я мог очутиться на берегу трехметровой глубины бассейна? Да еще с поврежденными ногами и без лестницы и без посторонней помощи? Ведь в протоколе нужно было это как-то описать. Они меня спрашивали: «Как это произошло?» Я отвечал: «Я почувствовал, как в области поясницы меня взяли Божьи руки, подняли и положили наверх, потому что просил Его об этом в молитве». «Что ты говоришь? О каком Боге ты говоришь? Такого быть не может. Даже не говори такое в наше время». Все это они сами видели, но другим объяснить и описать в протоколе не могли.
 
В конце концов, они сошлись на том, чтобы подать информацию в публикацию о случившемся такую: «По-видимому, он имел контакты с неземными цивилизациями, с НЛО, (неопознанные летающие объекты), и с пришельцами из космоса. Они помогли ему». Иначе, в то время атеистического и коммунистического режима, они не могли объяснить случившееся. Никто бы им не позволил написать правду, что это Бог спас человека по молитве его. Это они никак не могли признать. Но Бог все равно Свое делал. Слава Божья! Слава Божья поднималась и немели безбожники. Им нечего было сказать. Они писали одно, а думали другое. Это была Божья слава, Божьи действия. Богу это было нужно, и Господь это сотворил. Слава Ему!

Когда я лежал в больнице, меня держали только на спине, и я был накрыт такой крышкой-корсетом в виде дуги. Накрыто все тело кроме головы. Ко мне ничто не могло прикасаться. И вот я не умирал, лежал на спине. У меня началось воспаление лёгких, лечили антибиотиками. Но потом Господь вмешался и дал жизнь легким. И сейчас записан в истории болезни, сам факт, что когда отделялись куски легких и я выплевывал их с кровью, то теперь на тех местах выросла новая плоть. Те места должны были быть на снимках затемненными, темнее, чем остальная масса, но наоборот. Старая масса более темная, чем эта, вновь наросшая. Нарастил Господь и исцелил меня. Слава Господу! Это есть свидетельство Божьей силы, которая работает над нами, которая есть с нами. Слава опять и опять да будет нашему Господу!
 
Бог допускал, что во время моей госпитализации к моему телу цеплялись разные тяжелейшие смертельные болезни. Врачи съезжались со всей Румынии, приезжали специалисты из-за границы, чтобы посмотреть на такой феномен в медицине. Они видели эти болезни, и Бог допускал это для того, чтобы именно они всё видели. Ведь они знали, что при таком диагнозе человек не может оставаться живым. Но Господь допускал болезни, а потом убирал их, демонстрируя Свою силу, а для них это было чудо. Все было пред их глазами и их умами, отвергающими до этого Бога. Врачи собирались вокруг меня, советовались, рассуждали: как быть дальше? Среди них были такие, кто в душе, в тайне понимали, что Бог есть и это Он все делает, но один был ярый атеист. Он с детства был воспитан в детских домах и государственных режимах атеизма. Он не признавал ничего, был злой и не хотел ничего слушать о Боге. Если другие что-то пытались сказать ему о Боге, он мог ударить их по рту, по лицу: «Замолчи!» В ранние дни становления атеизма в Румынии детей били в школах. Они могли избить человека в сельсовете. Такие они были, и это осталось у них в крови. Он был очень злой, но при всем увиденном, при всех собранных врачах, он воскликнул: «Это было большое чудо! Наверно сила Божья вынесла его из этого бассейна и поставила на высоту. Это нашему уму непостижимо. Он живет при этих болезнях, которые являются еще большим чудом, чем падение и поднятие из бассейна!» Так через уста безбожников прославлялась сила Бога.
 
Болезни цеплялись очень тяжелые и многие. Мы их все пропустим, но об одной расскажу. Началось заражение крови какой-то бактерией, при которой начинается разрушение мозга, и обычно человек не может больше соображать, правильно мыслить и умирает. А у меня наоборот — блестящий ум, совершенная память, я — спокойного поведения. Это не удивило бы нас, простых верующих, но из всех случаев именно этот удивил того ярого атеиста-безбожника. Мы, простые люди, которые не знают болезней, думаем: ну, больной, да и больной себе. А врач, ученый, он то знает все причины и следствия и, зная это все, он видит на своих глазах аномалию для его знаний. И тогда он восклицал и признавал, что существует Господь наш! Слава Господу нашему!
 
Все врачи, доценты, профессора понимали, что то, что со мной происходит, в жизни не может быть, и вот они тайно, наедине подходили и говорили: «Пан Габор, вы знаете что-то такое, чего мы не знаем. Вы знаете какие-то секреты. С вами происходит не то, что должно происходить. Вы бы нам открыли, вы бы признались в этом, потому, что это очень важно для медицины, для блага людей. Вы — верующие знаете о чем-то. Откройте секрет». Я им говорю: «У нас нет секретов. То, что у нас есть — мы везде, где только можем провозглашаем. Я и сейчас вам говорю: Бог — наш Господь, Который есть над нами. Мы Ему молимся и вот результаты на ваших глазах. Тут нет секретов, чтобы их открывать, и это давно известно, но вы воюете с этим. Чтобы вы знали, в этом городе, где мы с вами находимся, есть десять церквей баптистов и одиннадцать церквей пятидесятников. Все они единодушно молились Богу обо мне. И вот вам результат. Вы видите эти Божьи действия, и сопротивляетесь. Бог есть с нами, и Он закончит дело, которое начал».
 
Еще раньше, до этого, доктора предлагали мне ампутацию обеих ног по очереди. Убеждая, что жизни с такими ногами-костями мне не будет. После ампутаций предполагалось сделать протезы, и они говорили: «Так ты хоть будешь похож на человека», Как они настаивали, и хотели моего согласия, но я отказался. Я верил, что если Господь начал Свои действия, то Он и дальше будет со Мной. Они приставали к моей жене, чтобы она согласилась и подписалась на ампутацию. Она говорила мне: «Согласись. Как же мы будем жить?» Но я отвечал: «Увидишь славу Божью, но только не дай им твоего согласия. Господь будет при моих ногах». Мой брат также уговаривал меня: «Ну, ты хоть не позорь нас. Они ведь — врачи, они знают. Они хорошо говорят, тебе добра желают, а ты не понимаешь, что ты говоришь. Не противоречь им». Но Господь вложил мне веру в сердце и я только отвечал: «Нет, у меня есть Господь».
 
Врачи были шокированы происходящим. Они, как специалисты понимали это. Бог делал свою работу в них, у меня же взращивал веру, а я надеялся только на Господа. Когда они приходили делать мне свои процедуры, я все время молчал, не кричал, не стонал. Врачи этого не могли переносить. Особенно был один врач, который даже кричал на меня: «Ты хоть закрой глаза! Как ты можешь смотреть? Я не могу смотреть на это, а ты спокойно смотришь и молчишь. Хоть кричи, мне будет легче работать возле тебя». Там еще было восемь человек с ожогами (не такими тяжелыми, а с обыкновенными), так они пищали, кричали, орали, когда им делали процедуры. Я молчал, мне было хорошо, я блаженствовал. И я понял, убедился в том, что в чьем сердце есть мир Божий, тот человек может очень много перенести. И я уверен, что те христиане, которые умирали в Риме на аренах, они не орали и не кричали, когда шли на смерть. Господь дает силу детям Своим. И с Ним можно много вытерпеть в молчании, если только Божий мир есть в сердце нашем. Потом произошел еще один случай. Врачи на своем научном консилиуме решили дать мне какой-то новый укол, который я еще не получал. Может, они ошиблись, но они мне дали такой укол, от которого мне стало так плохо. Потом они извинялись за это, сказав, что этот укол был либо просроченный, либо испорченный (если это только не было в их уме, чтобы поскорее покончить со мной и со всей этой волокитой). От этого укола на моем здоровом теле, которое не было обожжено, выступила реакция как ожог. Все участки тела стали как одна рана, даже внутри ушей, везде. И это держалось на мне 15 дней, после чего отшелушилось и отпало.
 
Итак, я не умер даже и при этом. После случившегося, врачи извинялись, так как я мог судиться с ними. Но мы — христиане не судимся. Подходит ко мне один профессор и говорит: «Пан Габор, ну что вы за люди? Что за организм у вас? Откройте секрет. Этот укол, который попал в ваш организм, если бы его разделить на пять доз, и дать по одной — человеку, то все пятеро бы умерли. А вам ввели его в вену, в кровь, и вы выжили. Вас смерть не берет!». И вот так сила Божья проявлялась на мне, чтобы было возвеличено имя Божье. Все время моего пребывания в больнице, я видел у своего изголовья, немного в стороне, молодого юношу. Это был Ангел Божий. Он был день и ночь возле меня. Я об этом все время говорил врачам. Но они принимали это за бред больного человека. Но я все время об этом говорил, что он есть, он стоит. Но со временем, видя хорошие изменения в моем организме, они заколебались в своем атеизме, в своем неверии. Уже на научных консилиумах врачей они рассуждали между собой об Ангеле возле меня. Информация об Ангеле, стоявшем возле меня, дошла до Министра здравоохранения в столице, город Бухарест. Тогда было решено проверить меня на здравие психики. Результаты пришли и показали, полное здравие умственной деятельности и психики без отклонений (в том числе — никакого бреда). В конце концов, сошлись на мысли, что если даже они его и не видят, но здесь действительно присутствует представитель от Бога — Ангел, (как утверждает пациент). Вот так Бог может действовать.

Дети Божьи, братья мои и сестры, Божий Ангел всегда присутствует при нас, если мы в союзе с Богом и в совершенном мире и благоговении. Мы его просто не видим глазами. Но когда Богу нужно нас подкрепить, поддержать, Он нам открывает духовное зрение и показывает нашего Ангела. И за Его охрану возле нас, нам нужно все время благодарить Господа, потому что мы блаженны, и под броней Божьей. С нами всегда рядом охранник Божий, телохранитель, хранитель даже духа нашего! Как это престижно! Как это чудесно! Слава Богу нашему за то, что мы имеем от Него!
 
Сколько я там был в больнице, три раза я умирал. Врачи давали заключение, отключали от меня аппаратуру, накрывали полностью тело, как накрывают мертвецов, и объявляли, что Габор — скончался, умер. А я все это видел. Дух мой выходил из тела, был в комнате и я все это видел. Я был под потолком, немножко в стороне, в углу. Видел: кто — чем занимался, что говорили, о чем кто кому говорил, как они двигались. Потом, когда я возвращался назад к жизни, я им рассказывал: «А вот, вы говорили то, а вы — то. А вы выносили то, а вы шли сюда. Они видят, что я говорю правду, как было, и беседуют между собой: «Наверно мы ошиблись, вынося заключение, что он умер. Наверно он еще был живой и поэтому все слышал». Но тут же колебались: «Ну, хорошо, слышать он мог. Но видеть он не мог, потому что глаза были закрыты и лицо накрыто простыней». Они заходили в такой тупик, что еле выдерживали. А я им и объясняю: «У нас есть дух наш; хоть мы телом помираем, но дух наш выходит, отделяется, и поэтому этот дух может видеть и слышать все».
 
Теперь они слушали с вниманием, были растеряны, и должны были признать, что что-то такое есть, и так оно видно и есть, как этот Габор рассказывает. Каждый раз, когда наступала смерть тела, я выходил и сначала присутствовал в комнате, разглядывал их. Но после этого я шел дальше и видел фильм моей жизни. Так рассказывают и люди, которые возвращались после смерти в тело. Они рассказывали, что за короткий промежуток времени они видели всю свою жизнь. Все перед их глазами прошло. За что-то нехорошее они только могли теперь сожалеть и сами себя осуждали за нехорошие поступки. Я раньше в такие свидетельства не верил. Хоть и был уже верующим, служил Богу, но когда слышал такие вещи, то до конца в это не верил, звучало как сказка. А теперь верю, потому что сам это пережил. И если вы сейчас слышите голос, который в душе не верит в это, не спешите делать выводы. Когда вы увидите фильм своей жизни, как видел я, вы поверите.
 
Не могу сказать, за какой именно промежуток времени все это происходило, но знаю одно: за очень и очень короткий. Я увидел всю свою прожитую жизнь до 1970 года, года моего покаяния. Все мои дела, поступки, слова, даже мысли мои, то, что я прятал от людей, чтобы люди не знали (были у меня грехи, нехорошие вещи в жизни моей), все это прошло пред моими глазами. Но с 1970 года больше этого фильма не было. А до 1970-го года все это проходило предо мной, я видел жизнь свою, после этого появлялась светлая рука. Она была пронзённая посредине. Из этой раны текла кровь, и этой рукой с кровью было проведено по всему фильму моей жизни, и я услышал приятный голос: «Через жертву Сына Моего Иисуса, твое прошлое тебе прощено, ты оправдан через Него». А дальше уже фильма не было. Это значит, что я не грешил больше. Но если мы попадаем в согрешение, в искушение, ошибаемся и падаем, нам становится неспокойно, некомфортно. Мы начинаем плакать, тосковать, нам нехорошо и мы молимся к Господу. Мы раскаиваемся и поправляем, что можем, исповедуем грех свой, постимся, молимся до тех пор, пока не получим ощутимое прощение в дух наш и таким образом мы продвигаемся к кончине более-менее в порядке, если мы только думаем о своей жизни. И мы можем быть готовыми пред Ним по Его великой милости! И мы можем отходить к Господу, при нашем содействии покаяния сокрушения о наших малых и больших падениях, готовыми!
 
Вот это все вы переживете. Так что и ты, дорогой другой, который слушаешь меня, не задумываясь об этом – всё увидишь своими глазами пред собой, когда придет время твоего перехода в вечность и будешь жалеть, и там себя осудишь, если ты не признаешь Иисуса Христа своим Спасителем, Который бы тебя простил и покрыл Своей жертвой, кривизны твоей жизни. Придется тогда самому за них отвечать. Когда я увидел жизнь свою и дела, которые я сделал, я думаю мне и отвечать за них. Но потому, что я покаялся, раскаялся, отдал жизнь свою Господу, доверился жертве Господа Иисуса Христа, заменил жизнь свою, с меня было все снято, прощено все. Да поможет и тебе Господь, чтобы ты был прощенный, чтобы ты примирился с Господом, чтобы ты исправил жизнь свою. Потому что все прокрутится пред твоими глазами и придется за все отвечать тебе самому за твои же дела. Задумайся, подумай о том, что ты слышал сегодня и приведи свою жизнь в порядок, примирись с Господом.
 
После того, как я увидел всю свою жизнь перед своими глазами, я очутился как будто на какой-то планете, в такой местности, где был очень яркий свет. Свет был такой яркий, что если бы мы посмотрели на него своими физическими глазами, сколько бы нас там не было, мы бы абсолютно все ослепли. Но я не ослеп. Этот свет был в духовном мире — для духа моего очень приятный, очень хороший. Что удивительно, что этот свет говорил. На земле такого нет, чтобы свет говорил, а на небе есть. Когда я туда попал, начал оглядываться в страхе и ожидать, что будет дальше, я услышал голос: «Успокойся, здесь никакое зло не может с тобой случиться и причинить вреда». И вдруг я увидел своего Ангела, который был со мной там, в больнице день и ночь, и опять он рядом со мной, и мы с ним пошли, стали продвигаться дальше. Вдруг я вижу своего дедушку и брата дедушки. Их было всего четыре брата. Два из них покаялись, отдали сердце Господу, и вот я их встретил на небе. А те других два, которые играли со своей жизнью, и думали, что у них все впереди, и они успеют, потеряли свою жизнь, их там, в месте покоя не было. А этих двоих я увидел, встретился с ними. И что еще хочу вам сказать, что я никак не помнил их в моей жизни. Мой дедушка умер, когда мне было полтора месяца, я бы не мог его запомнить, а там я его узнал, что это — мой дедушка. Его брат умер за 15 лет до моего рождения, и его я узнал; что это — родной брат моего дедушки!
 
Там так, что если ты встретишься с кем-то, ты знаешь все о его жизни, все даты, все события. Он точно также знает про тебя. Можно говорить с ним словами, а можно говорить мыслями. Я все знаю, что мыслит мой собеседник, а он знает, о чем мыслю я. И все там молодые, как юноши, прекрасные, сияющие, особенно от лиц излучаются такие лучи! Потом, мы пошли дальше, и я увидел очень много народу, как песок морской на берегу моря. И все — молодые и все пели гимн, псалом чудесной мелодии! Чудесное пение! И притом пели три гимна одновременно. На земле такое не может быть, мы не способны петь или выражать в одно время три мысли. На небе — можно. Три псалма одновременно пели. И какое это было пение, братья и сестры! Такое множество счастливых существ — молодых юношей с сияющими лицами среди красы неба воспевали Господу. Они пели, и в моей памяти осталось то пение, хотя я живу сейчас на земле, но в памяти моей есть кусочек этой мелодии. И я со слезами сейчас вспоминаю, и я такой счастливый, что Бог дал мне вкусить хоть немножечко того небесного, и дал запомнить все это.
 
Сколько смог, я приблизительно запомнил слова, которые они все пели:
«Отчизна светлая моя! Передо мной — твоя краса!
Я вижу край, где полный мир, где нет страданья, слез, потерь.
Где всё сияет в красоте, в блаженстве вечном, во Христе!
Отчизна светлая моя! Передо мной — твоя краса».

Я бы даже спел вам, так сильно оно осталось в моей памяти, но это будет совершенно не то, что было там. То, что вышло бы из моих уст, это не то, что живет в моем сердце, я не могу выразить то блаженство, то счастье, то сияние, которое наполнило меня тогда, и осталось наверно в духе моем. Я это чувствую и мне так хорошо. Я знаю, что ждет нас там на небесах. И да поможет нам всем Господь, чтобы мы дошли туда. И я благодарен Господу, братья и сестры, и вы все будьте благодарны Господу. Ведь Господь есть с нами, чтобы вы укрепились, удостоверились, чтобы вы были верны Господу и прославляли Его силу, Его красоту, Его доброту. Дальше, сокращая, я скажу, что когда происходило возвращение к жизни, врачи опять били тревогу: «Опять он возвращается к жизни! Что с ним делать?» И опять, мне помогали. Это очень и очень неприятно: возвращаться с неба на землю. На эту землю так не хочется. Особенно не хочется войти назад в это тело. Когда я вошел, это было так нехорошо, так было тяжело для меня. Тело мое было холодное, как что-то сжимает, пока придешь в себя. Это было со мной три раза. Плоть начала расти на ногах, наращиваться.
 
Прошли годы, и я везде езжу по госпиталям, по городам, по церквам, свидетельствую пред людьми. В одной церкви в Румынии, в Вико, свидетельствовал о том, что было, и подошли братья, верующие врачи. И они говорят «Мы, как врачи, знаем, что по законам медицины, в жизни, такого быть не может, о чем ты говоришь». Но потом, когда они посмотрели на ноги, они задрожали и сказали: «Дa. Это действительно доказательство. Видно на бедрах граница и два вида кожи. Сверху — старая. А к низу — новая». Они прекрасно понимали, что без пересадки кожи, без пересадки живых органов и тканей такого быть не может. Но все на своих местах: и нервы, и кровеносные сосуды и даже волосинки. Это — чудо Божье, которое не вмещается в наш разум, но мы — свидетели этому, и да будет возвеличен и прославлен Господь наш! Слава нашему Господу! Да будет возвеличен Бог наш! Будем верить, надеяться. Он — с народом Своим в той же силе, как и тогда.
 
Мы читаем в Писании о многих чудесах Божьих, которые свершались на протяжении тысячелетий, столетий. Если бы мы собрали все чудеса Божьи, которые Он свершил в наши дни, хотя бы за 50 прошлых лет только в нашей стране, это было бы очень большое количество. Мы должны это понимать и не умалчивать о Божьей силе и величии, а рассказывать и прославлять нашего Господа, славословить Его. Также быть верными и служить Ему с радостью. Слава Богу нашему! Аминь!

Йонел Габор. Свидетельство."Слово Христа".