Исповедь в ночи

В жирных- жирных сумерках,
Когда возвращались полки последних гуляк!
От вина своего и мерзкого курева
Ночь свисала на фонарях.

Такой привычный теплый яд мостов,
Такие грязные бензинные лужи!
Глухой пощечиной встал рой крестов,
Распявших на зданиях городских будней!

Захромал, попятился месяц!
Весь израненный, под тяжесть бинтов!
Средь звезд на нитке повесясь,
Под жуть столовых пьяных докторов!

Под крик гудков, как колыбель!
И как ночник автомобиля фары!
Сухой асфальт тебе постель,
Подушкой ,глухого радио удары!

Блуждает ночь и льется в реку.
Пустынною водой, стекает под крестом!
И лезет!
Лезет в кружку человеку,
Что век сидит под городским мостом!

- Давно сидят в столь ненавистных зданьях
Кривые лица!
Красок тьма!
Сыпь городов и улиц без названья.
Я все видала, только не тебя!

Валяешься ты под мостом,
Такая участь, лишь собак!
Висеть тебе на смерть всех проводов,
Что б изрядно потрепался твой цилиндр и дырявый фрак.

- Гнилью болтает твой рот!
Противна вонь твоих "изрядных" слов!
Не хочешь ли сказать ты, что я последний урод
Из оставшихся нахалов и подлецов?!

Иди с церквей кресты сдирать!
Мне не нужны твои бессмысленные речи!
Своею грудью щели кабаков тебе ли затыкать?
Под смех, который ложиться на твои же плечи?!

Рожденная ночь в густой темноте,
Твой взгляд мажет как копоть!
Много ходил я по этой земле,
Много видал я идиотов!

Въелась грязь городов на моей коже,
И на поводке звезда!
Удивленно посмотрел с собакой прохожий,
Посмотрел прямо в глаза!

И ничто уж, Ночь, не лечит.
Ни вино, ни дураки...
Будто ангел мне на плечи
Опрокинул синяки...

Что ты смотришь на меня тоскливо?
Иль не грешник за стеклом?
И моей неволей за витриной,
Будто смерть за тем углом...

Фонари потухли...
И на улицах обрывается свет.
Тащит ночь бедного за ноги!
И не он ли?
Слепой и неживой ночью согрет,
Не её ли вязким бормотаньем?

- Слушай!
Смотри!
Я утоплю, удушу тебя!
Разбитыми часами вольюсь в пульсацию вен!
Слушай!
Смотри!
Вот участь твоя!
Потеряться средь собственных стен!

Не удержаться, не умориться голодом!
Тебя ослабит мой поцелуй машин.
Искрятся!
Сыплют медью и золотом!
Давно померкшие, городские фонари.

Ползи!
Ползи в гремящий судорогой поток!
Ты растаешь словно дым.
Такой сладкий и дурманящий порок!
Иди в объятия рук моих стальных...

Может был тот несчастный,
А может и нет.
Гнездится под мостом вся участь собак!
Остались лишь в собачьим сне
Потертый цилиндр и фрак...

Остались пробки от бутылок,
Наверное это участь последних гуляк.
Пробкой затыкать в душе своей дыры,
И только ночь свисала на фонарях...