Мужчина под именем Питер

Ты роднее Христа, ты дороже любых бриллиантов.
Я тебя заучу наизусть, до последних ветшалых страниц.
Твои крыши - как кошки - царапают спины атлантам,
Чтобы небо рухнуло к ногам красивейшей из столиц.

Твои ветры ручьями стекаются от мостов,
Пародируя реки тех стран, что зовут себя "мировыми".
Даже если ты рухнешь - пойми - я останусь с тобой,
Даже если останусь одна, да с разбитою напрочь полынью.

Горьковатым дымком небо к ночи коптят фонари,
В твоем лоне - всегда - жизнь станется изувечной.
Берегами твоей, исстрадавшейся горе-Невы,
Лягу памятью прядей седых на твои подуставшие плечи.

Ты свободен, мой друг. И практически уже мертв.
Тебя многие любят, пусть своей, извращенное любовью.
Твои улицы - вены, и меня пусть закружит поток,
В твоем ритме, вместе с пенной твоей чудо-кровью.

Под колесами трасс, не ведущих к тебе, словно к Риму,
Сотни милых, красивых погибло, разбито сердец.
Ты - мечта всех девочек из провинций, ты гордый мужчина,
Для влюбленных в тебя не жалеющий слов и колец.

Ты велик и прекрасен, и по-своему развращен.
Ты скопление жизней, историй, пустых и глухих одиночеств.
Что ж, мой друг... ты уже, ведь, практически мертв...
Так давай же мы вместе исполним плеяды пророчеств,

Так давай мы покажем, какой может быть союз
 Человека и сказки, скопленья жестоких людей.
У Невы на груди, как на сердце тяжелый груз...
Ты дороже богатств, самого Иисуса родней...

Ты сильней Олимпийских и вместе всех взятых богов,
Ты же в силе родить миллионы художников скромных.
Даже если умрешь - я останусь навечно с тобой,
Даже если с тобой станет мне несравнительно плохо.

Твои вены горят и горят фонари - глухи.
В окна смотрят пустыми глазами поэты.
Сколько много в словах твоих шелухи,
Нам бы надо сказать, но глаголем совсем не об этом.

По аллеям твоим ходят пары пустых одиночеств.
А художник - поэт, совершает триаду открытий.
Я же - в венах твоих, ты - мне в сердце, застрявшие прочно...
Я - твой житель, мужчина под именем Питер.