Араб и Скиф

Охрана, рудник, губы в кровь,
Раб горло им перегрызает.
Избавлен чудом от оков,
С судьбою в кости он играет.

Хоть всё учти, себя замучай.
Найдется неучтённый случай.

И почему остался жив
Когда конвой его поймал?
Так били – двор весь окровил
Глаза  три дня не открывал.

Ну не идёт всё чередом,
Лишь может случай – кувырком!

Патрицею он приглянулся,
И смерть и плаха отступили.
Раб гладиатором очнулся,
Приёмы боя в нём ожили.

Хоть солнце прячется за тучею,
Он дважды поклонился случаю.

Знал варвар с детства лук и меч,
Родную степь, лесную зелень,
И много сечь, летели с плеч
Враговы головы на землю.

Сквозь смерть к бессмертью ляжет путь.
И вновь погибнет кто-нибудь!

Теперь арена, смертный бой,
До первой смерти будет сечь.
Араб – противник, меж собой
Сошлись трезубец – скифский меч.

Ведь не бывает сразу, вдруг!
Всё – из борьбы и из потуг.

Вот перерублен был трезубец,
Сломался меч потом у скифа,
Арабский щит был весь изрублен
У скифа щит был словно сито.

Всему свой лик и свой черёд,
Как будто где-то кто-то ждёт.

Вот молнией сверкнул их нож,
У каждого смертельным жалом,
Пускай с друг другом не похож -
Стремятся оба к крови алой.

За жизнь мы держимся руками,
Но вазой хрустнет под ногами.

В обоих треснула их сталь,
И в рукопашный вошёл бой,
Вот каждый на колени пал,
Не взял не тот и не другой.

По ним – ручьи, где пот и кровь,
Нет сил, начать опять всё вновь.

И вся арена тут же встала:
- Ничья! Свобода! Бились смело!
Она так дружно прокричала,
Что Цезарь им свободу сделал.

На самом деле это было,
Хотя для многих и забылось…