Намалёванный Олег

Жменя соли польской,
горсть земли хохляцкой,
суржика побольше -
получился, получился Шкуропацкий.

Клякса, клякса  - человечек -
вдавленная грудь, приплюснутые плечи,
полная голова инноваций,
представитель одной из наций,
что-то общее с интеллигенцией
особенно в области выпившей печени.

Далеко не Шпенглер
и, само собой, не Шопенгауер.
Не летать ему в длинном небе,
не гулять по расшатанной палубе.

У него розоватые губы
и повышенное кровяное давление.
Что с него будет? - а, что с него будет?
С него не убудет. Плевать,
не имеет значения.

Что вы, что вы, это важно,
чтобы горсть родной земли не пропала даром,
чтобы жменя соли для чего-то пригодилась,
что б напрасно не пролилась
божья милость.

Папа, мама его нарисовали.
Папа, мама за него в ответе.
Жмёт ребёнок на педали,
развивает скорость ветер.

Да, причём здесь мама?
Да, причём здесь папа?
Капля эекулята упала,
комочком сине-зелёной слизи
покатилась вниз по наклонной жизни -
дальше всё от тебя зависит.

Жизнь оставила свою жидкость,
неудобными ногами выбралась на сушу,
чтобы ты обрёл свою личность,
чтобы нашёл свою жаркую душу.

Чтобы ты этот мир послушал,
чтобы этот мир услышал,
чтоб на ухо наступил тебе Пушкин,
чтобы Лермонтов стал твоей крышей.

Ну, как живёшь, намалёванный Олег,
нарисованный Шкуропацкий?
Скоро, скоро закончится твой хлеб,
вылиняют твои краски.