Святы Боже

Я приду к Вам, как прежде, с цветами,
Прошепчу в тот портрет и глаза,
Святы Боже и вечная память,
Забывать свои корни нельзя.

Будут тучи реветь, улыбаться,
Будет светел иль черн небосвод,
Только вижу как листики в танце
Буйный ветер по полю несет.

Точно также легко и свободно
Вы парите уже над землей,
Улыбнется и плачет природа,
Дождь и солнце за красной горой.

Я молчу…лишь душой рядом с Вами,
Воспарю даже пусть и на миг,
Я оставлю надежду и память, 
Вот застыл, на минуту притих.

Все, что в сердце дарю без остатка,
Самому сколь осталось, не знать,
Вновь достану чернила украдкой,
Чтобы с Вами общаться опять.
*****

Вот и все…ничего им не нужно,
Ни ларца, ни роскошных дворцов,
Здесь два метра, а может и уже,
И охапка и груды венков.

Прилетит утром в гости синица,
А под вечер косяк из ворон,
Чтоб почувствовать чревом землицу
И почувствовать памяти дерн.

Вновь синица раскидистым пеньем,
А ворона отрывистым «Кар»,
Будут с ними в тот час, будто тенью
Изливать негасимый пожар.

Проливать и веселье, и скорби,
Даровать и улыбку, и тлен,
Они знали, где будет надгробье
И присели от этих вот стен.

А в дуэте «синица – ворона»
Вся палитра и гамма из чувств,
Ведь мерцали над скучным шифоном,
Веселье, и радость, и грусть.
*****

Никуда нам не деться от смерти,
Как не думай, и как не живи,
Будет выть тот неистовый ветер,
Нет не надо, шифон, не реви.

«Ни к чему, ни к чему, эти слезы»,
Разве только цветочки полить,
Лучше пусть будут вечными звезды,
Чтобы можно о Близких молить.

Чтобы солнце, как светоч весенний,
Раскатилось по сонным полям,
Чтобы зной был с частицами тени
Крикнем «Слава небесным шатрам».

И пускай, в знак тревоги и скорби,
Все же плачет небесный шатер,
Только в свете предстанем у гроба
И минутный пошел разговор.

Он сведется к священной молитве,
К вечной памяти, горстке земли,
Так, пускай же не будут забыты,
Будем Господа в этом молить.
*****

Жизнь и смерть в поднебесном флаконе,
Так помянем же Близких душой,
Всех, кто здесь в той земле похоронен
И обвенчан молитвой святой.

Здесь их дом, где летали, как птицы
И стучались однажды в наш дом,
И сегодня их образ приснится,
Останемся с ними вдвоем.

Нам расскажут о том, как живется,
Ну а мы в своих мыслях в ответ,
Только память и радугу, солнце,
Пока сон, вот тогда тет-а-тет.

Рвется сердце, мурашки по коже,
Шепчем мы, не познавши покой,
«Помяни и помилуй Их, Боже,
Вот за той поднебесной чертой».

И вот также мы явимся сами,
Прилетим и нарушим их сон,
Прошепчут нам «Вечная память»
И посадят на кладбище клен.