Дурная кровь

Иной роднёй своей гордится,
А у других она скромней;
Моя ж, как можно убедиться…
Не к ночи б вспоминать о ней:

Отца повесили на рее,
Мать затерялась в кабаках,
Двух братьев приковал к галере
Суд, ну, а третий в рудниках,

Видать, уж Отдал душу Богу –
Не шлёт вестей который год.
Тяну я лямку (и помногу!),
СудьбЫ не ведая щедрот, -

Мольбы её не убедили
Хоть чуть быть ласковей со мной;
Родные ж – кровью наградили,
Да не какой-нибудь – дурной.

Дурная кровь – клеймо навечно;
И с тем, кто отягчён виной,
Порой обходятся сердечно,
Но не со мною, не со мной!

Себя сколь помню, - не пригреют,
Поспешно, злобно гонят прочь
Иль с бранью чем-нибудь огреют,
Да так, что и вздохнуть невмочь,

Даря тотчас заботу, нежность
Тому, кого сочли своим,
Их поощряя безмятежность,
Всё в мире позволяя им…

Работы столько доставалось –
И лошадь пала бы давно;
Питалась тем, что оставалось
Собакам; видела в окно

Уютный зал – горели свЕчи,
Бежали тени вдоль шпалер,
И даму обнимал за плечи
Весь разодетый кавалер.

Она стояла, улыбаясь
И что-то говоря ему;
Я под дождём тряслась, сгибаясь
От холода; но почему

На мне лохмотья – не одежды?
Где мой просторный, тёплый дом?
Как обрести хоть блик надежды
В дар обрести их иль трудом?

Тех в рай отправят, говорили,
Кому безрадостно жилось;
Но что и где мы натворили,
Чтоб тяжко так страдать пришлось

В земной обманчивой юдоли?
Уж лучше б я и не жила:
Врагу не пожелаешь доли,
Что я с рожденьем обрела.

Росла худою, словно щепка, -
Лишь молодость брала своё,
Да франт один красивый, крепко
Обняв, похитил и её.

Живот невдолге показался –
Чего от игр таких и ждать, -
А франт от дочки отказался,
Исчез, и духу не видать.

Взвалил он мне одной на плечи
Труд находить ей стол и кров,
Да только нет о нём и речи –
Всё обо мне: дурная кровь!

Из распоследних я изгоев,
Со всяких списана счетов –
Побоев град, поток помоев
Мир выдать только и готов,

И даже это мне придётся
Отныне на двоих делить…
Погибель на меня найдётся
Иль предстоит ещё продлить

Мученья?.. Кровь дурная та ли,
Что малым сим принадлежит,
Иль в тех она, кто без печали
Ярмом на шеях их лежит?