Незамысловатые рассказы о войне. Эпизод второй

Есть праздник, посвящённый старикам.
Тогда Вас было много… Оттого-то
Так всенародно чокался стакан,
Что даже вытрезвитель не работал.

Жил комбайнёр – крутил себе штурвал.
Коль вспоминал бои, то неохотно:
Когда-то он колонны штурмовал,
А нынче трудовые брал высоты.

Шумит станичный праздничный разгул! –
Почёт и слава ветеранам-старцам.
Дошёл черёд. Отставил лётчик стул –
Раз дали слово, надо отдуваться…

Наполнил до краёв бокал вином.
– Неправы те, кто верит, – молвил веско, –
Что на войне лишь горюшко одно,
И ни любви, ни радости нет места.

В глазах доселе выступает соль,
Да боль утрат с годами поостыла.
А вспомни, как бурлила в жилах кровь,
Как бесшабашно молоды мы были.

Фриц брал числом… Мы дрались на износ,
По пять раз за день поднимаясь в небо.
Спасал инстинкт: не нужно вешать нос,
Что каждый вылет может стать последним.

Когда ведёшь с врагом неравный бой,
Течёт страх липким потом меж лопаток.
А вечером баян пел заводной
И множил эхо смеха многократно.

В бою пришпорит дерзкий дух азарт,
И в мыслях: не подкрался б сзади мессер.
А на земле кусает сердце страх,
Преследуя прицела перекрестьем.

Окопом пехотинец приземлён,
А летуны – возвышенная каста:
В обслуге – сплошь девичий батальон…
Не спрячешься от женского соблазна.

На личико все ангельски милы,
А руки, огрубевши в цыпках густо,
Так жадно – будто не было войны! –
Дарили нерастраченное чувство.

Глаза пылали тысячью свечей!!!
Как противостоять речам медовым?..
И залпом сногсшибательных очей
Был наповал сбит юный мой ведомый.

И можно б отложить всё на пока,
Но мальчик быстро повзрослел в мужчину:
Он испросил согласье комполка –
Брак узаконить, чтобы чин по чину.

Ни разу не коснулась бритва щёк,
И у неё – задорные косички.
Что рак варёный красен женишок,
Бела как мел застенчивость девичья.

Жених под орден приколол цветок,
Фата из марли – атрибут невестин.
В дар новобрачным расстарался полк,
Землянку вырыв на опушке леса.

Нет-нет, да опускались взоры вниз –
На пальцы, где напутствием сердечным
Сияли сотворённые из гильз
Свет солнечный вобравшие колечки.

Ракет сигнальных люстры-фонари
Поляну заливали лунным светом.
Танцуя до упаду до зари,
Мы смехом заливались, словно дети.

А мы горазды до утра бузить:
Ну, кто бы смог, дав пересудам пищу,
Из сапожка невесты выкуп пить,
Наполненный до верха голенища?

Уже смущённо маялся жених,
И хохотала скованно невеста…
Как только пред зарёю гомон стих,
Венчала свадьбу брачная сиеста.

С утра налёт… Витала всюду смерть.
Но промахнулась… На опушке только
Зияла новобрачная постель
Прямого попадания воронкой.

На память – на восток и в головах –
Звездой-крестом в безверии и вере
Был воткнут в насыпной земельный прах
Разрывом искорёженный пропеллер.

Спирт разведён слезой напополам,
Ржаным надгробьем кружки принакрыли,
И в небо прогремел прощальный залп,
Куда их души вознеслись на крыльях.

И снова бой, и пулемётов трель,
И на гашетку удаль жмёт хмельная.
А вечер всё же утра мудреней,
Весь ужас схватки песней изгоняя.

                *     *     *               
В ладу и мире прожиты года.
И счастлив был, казалось, что с излишком.
Но не припомню, чтобы, как тогда,
Так искренне я радовался жизни.

                2014 г.