Святитель Тихон-Патриарх Московский и Всея России

 
Крестьянская (христианская) трагедия

  Пролог               


1885 год. Сквер в Санкт-Петербурге. К скамье подходят три молодых человека. Все они студенты духовной академии. Один из них – Василий Белавин – будущий патриарх Московский и всея России. С ним его товарищи – Феодосий и Анатолий.

Ф е о д о с и й
А ритор наш воистину блистал.

А н а т о л и й
Пётр Саввич был, как никогда, в ударе.

В а с и л и й
Хоть водружай его на пьедестал.
И впрямь был он как Солнце лучезарен.

Садятся.

Ф е о д о с и й
А что же с ним? Он был всегда хорош,
Но никогда так искренен и весел.

А н а т о л и й
Женился, что ли?

Ф е о д о с и й
                Разве разберёшь,
Что проняло его до самых чресел?

В а с и л и й
Всё дело в том, что сын его второй –
Майор пехотный – из Коканда прибыл.
И, говорят, вернулся как герой.
Лет восемь там служил.

Ф е о д о с и й  (в восхищении)
                Вот это глыба!

В а с и л и й
Его я видел: смугл и невысок…
И сед, как лунь, хоть нас немногим старше.

Ф е о д о с и й
Я в смысле духа… Вот бы нам разок
С солдатами, да в бой, или на марше…

А н а т о л и й (назидательно)
Ты, Феся, не священник полковой.
Сначала отучись. Пройдёт запарка.
Диплом вруча;т, тогда уж головой
Рискуй. Заветный посох патриарха
Тебе, мой друг любезный, не грозит.

В а с и л и й
А я стремленья эти почитаю
Достойными Святейшего.

А н а т о л и й
                В грязи
Содатских буден славы я не чаю,
Тем паче, патриаршей.

В а с и л и й
                Не шути
Сим званьем, Анатолий. Ведь негоже.

А н а т о л и й
То всё былое. Нет назад пути.

Ф е о д о с и й
Да кто ж кого в сей сан рукоположит?
И патриарх ли нужен нам, скажи?

А н а т о л и й
Да ни к чему. Уж двести лет минуло…
По мне, так верь и Богу сослужи,
Чтоб вера в русских людях не уснула.

В а с и л и й
Да что судить… Всему есть свой черёд.
По воле Божьей всё и вся вершится.
Есть патриарх ли, нет… Но есть народ,
Есть храм, где каждый может с Богом слиться.

А н а т о л и й
Так Государь – он патриарх и есть.

Ф е о д о с и й
Наш Государь не в храме, а над храмом.

А н а т о л и й
Ну, а Синод на что? Ему и честь.
Не нам рядить в невежестве упрямом,
Что нужно церкви.

В а с и л и й
                Православный чин,
Однако, сирота без патриарха.

Ф е о д о с и й
Синод – собранье многих величин.

В а с и л и й
Синод, что недостроенная арка:
Замковый камень вынут в своде том…         
Подпорки вынь – и рухнет непременно.
Без патриарха православный дом,
Что сирота.

Ф е о д о с и й
                А там, глядишь, на смену
Объявится безверия пора.

А н а т о л и й
О чём, друзья, мы спор ведём? Окститесь.
Уж двести лет святейшего двора
Как нет. В грехе покайтесь и смиритесь.

В а с и л и й
Ты, Толя, прав. Не нам о том трубить.
Я говорю без тени осужденья:
Что Бог даёт, тому уже и быть.
И всё же я не вижу заблужденья
В своих словах. При стаде быть один
Повинен пастырь – Патриарх – и строгий…
В Синоде же себе всяк господин,
И всяк готов вести своей дорогой.

А н а т о л и й
Так пастырем и есть наш Государь…
И ни к чему нам даже помышленьем
То отвергать.

В а с и л и й (задумчиво)
                Возможно, это дар…
Дар испытанья, чтоб своим раденьем
О вере православной наш народ
Снискал себе награду перед Богом.

Ф е о д о с и й
Ты, Вася, прав! Ещё придёт черёд,
И возвестится громогласным слогом
О Патриархе благостная речь.

В а с и л и й
Пока же, что дано, блюсти нам надо.

Ф е о д о с и й
И веру нашу русскую беречь.

А н а т о л и й
Ну, слава Богу! Право, нету сладу
С фантазиями вашими, друзья.
А коли патриарх нам нужен (смеётся) – вот он (показывает на Василия),
Врагов своих неправедных разя,
Сей патриарх тотчас получит вотум
Доверия.

Ф е о д о с и й  (Василию с мальчишеским воодушевлением)
                Так будь нам патриарх!

А н а т о л и й  (Василию с деланной торжественностью)
Тебя мы нарекаем патриархом!

Ф е о д о с и й  (Анатолию)
Когда-нибудь какой-нибудь Плутарх
О нём напишет.

А н а т о л и й (смеясь)
                Вот. Единым махом
Его мы в патриархи возвели.

В а с и л и й  (с некоторым осуждением )
Всё это не смешно, скорее, грустно.
Что за причуду вы тут наплели.

А н а т о л и й
Без протокола наплели, изустно.

Ф е о д о с и й ( с деланной покорностью)
Прими же, о святейший патриарх,
Под длань свою, под крепкую десницу
Заблудших сотоварищей.

А н а т о л и й
                И страх,..
Господень страх в сердцах укоренится…

В а с и л и й
Всё! Полноте!

Ф е о д о с и й
                Прости, Василий, нас.
Мы точно заигрались. Но известно,
Что глас народа – это Божий глас

В а с и л и й
Друзья, веселье ваше неуместно.
Ещё Иван Великий встать желал
Над церковью, чтоб ею вольно править.
Но не посмел лишить её начал
Библейских. И пришлось ему оставить
Сию затею.

А н а т о л и й
                А затем Иов
При Фёдоре Ивановиче кротком
Как первый патриарх под русский кров
Явился, весь из праведности соткан.

Ф е о д о с и й
Лишь Пётр не убоялся посягнуть
На патриарший трон.

А н а т о л и й
                По воле свыше
Свершилось то.

Ф е о д о с и й
                Таков, знать, русский путь.

А н а т о л и й
Всё! Насиделись. Вася, хочешь вишен?
Там за углом мужик стоит с лотком.
Пойдём. Мне денег матушка прислала.

Встают.

Возьмём лоток у дядьки целиком,
Да отнесём, чтобы иным достало.

Уходят.




Часть первая

Действие первое

Июнь 1914 года. Виленский архиепископ Тихон работает в своём кабинете. Входит его келейник. Он с некоторым смущением докладывает Его Преосвященству о раннем визитёре.

К е л е й н и к
Проситель, отче, в потрясенье сильном…

Т и х о н
Кто ж это? Не тушуйся, говори.

К е л е й н и к
Раввин, что в синагоге главной в Вильно.

Т и х о н
В такую рань явился, до зари?

К е л е й н и к
Пришёл чуть свет. Надеется на встречу.

Т и х о н
Коли пришёл, то, стало быть, нужда.
Сейчас приму, лишь кое-что помечу.
Минуты через три зови сюда.

Келейник выходит. Тихон делает в бумагах несколько помет и откладывает их в сторону. Сразу за этим в кабинет с некоторой неловкостью входит раввин виленской синагоги и останавливается у дверей.

Т и х о н
Входите же и здравствуйте, милейший.

Р а в в и н
И Вам здоровья в праведных трудах.

Т и х о н
С какой такой потребностью острейшей
Явились Вы столь рано, ребе?

Р а в в и н
                Страх
Толкнул меня (о, Боже милосердный!)
Искать совета, помощи искать
У Ваших врат. И знаю я наверно,
Преосвященство Ваше, долго ждать

Ответа не придётся мне.

Т и х о н
                Я чаю,
Пришли за соплеменников своих
Просить Вы, ребе?

Р а в в и н
                Вам я отвечаю
Как на духу – всё знаете… Двоих
Племянников моих вчера схватили
С листовками, ругающими власть.

Т и х о н
Я знаю… Мне об этом говорили…
Не много нужно, чтоб душе пропасть.

Р а в в и н (сокрушённо)
Чего им не хватает, я не знаю?
Гимназию закончили, и вот…
Родители в отчаянье стенают,
И я у Вашей милости ворот
Стою чуть свет в смятенье и надежде.

Т и х о н
Почтенный ребе, что на то сказать?
Они юны, но, право, не невежды.
И всех последствий не могли не знать.

Р а в в и н (с горечью)
Как нам непросто с нашей молодёжью…

Т и х о н
Непросто, уважаемый раввин.

Р а в в и н
Дремучею она считает ложью
Установленья древние общин…
Хотя не вся. Впадают в святотатство
Процентов десять. Слепота ведёт
Её во тьму. И Бога и богатство…
Она считает злом и не блюдёт
Ничьих законов, не страшась острога.

Т и х о н
Неугасим пожар страстей людских.
Да усмирит Господь его. И много
Средь русской молодёжи есть таких,
Кто ваших буйных следует примеру.

Р а в в и н
О счастии всеобщем (глупый сон)
Они лелеют странную химеру…

Т и х о н
Не той ли башней грезил Вавилон?               
Лишь горе да вселенскую разруху
Дерзания подобные несут…

Р а в в и н
…А дома, право, не обидят муху 
Племянники мои…, и вот…, и тут…

Т и х о н
Внушить им здравый смысл, да образумить
Попробуйте; потом – не обуздать…

Р а в в и н
Всё делаем… А что имеем в сумме?
Обратный результат. Словам придать

Весомости, увы, ничто не может.
Лишённых древней мудрости брошюр
Мальчишки начитались. Совесть гложет
Меня, не их.

Т и х о н (улыбаясь)
                Так семь сдерите шкур

С паршивцев, и не в переносном смысле.
Как звать их?

Р а в в и н (вздыхая)
                Соломон и Моисей.

Т и х о н
Какие имена! Ну что Вы скисли?

Р а в в и н (искренно, в порыве отчаяния)
Как излечить их от заразы сей?

Т и х о н
Я искренности Вашей, ребе, верю,
И чем смогу, попробую помочь.
Чужую жизнь да на себя примерить
Совсем не просто, что тут не пророчь.
Все наши беды – Божье промышленье.
Не мне Вам это, ребе, говорить.

Р а в в и н
Оставил Бог младое поколенье?
Но почему? Кто может то открыть?

Т и х о н (вздыхая)
Завёрнутые в кокон предписаний
Две тыщи лет дышали вы  одним:
Не допускать к себе чужих касаний,
Дым очагов не смешивать с чужим.
И жизнь без вас вошла в другие русла,
Её поток стал и широк и быстр.
Деяньями неправедными устлан,
Всё льстивей стал звучать её регистр.
Права людей рождая и свободы,
Она сулила всем при жизни рай.
И вознесла суетные народы
На тот, над бездной вздыбившийся, край.
И кокон талмудистских предписаний,
Что был доселе свят и нерушим,
Был взорван жаждой ложных ожиданий,
А с ним и весь кагальный ваш режим.
В Американских Штатах я немало
Евреев наших русских повидал.
Теснятся в жалких нищенских кварталах,
Живут же порознь… Вот и весь кагал.
И никому ни до кого нет дела…
Свободны все… И все – ото всего.
За каждый цент грызутся оголтело…

Р а в в и н
Другой народ… Другое естество.
Нас в ад ведёт парад эмансипаций…

Т и х о н
Да. С дарованьем вам всеобщих прав,
Вы стали лишь одной из многих наций,
Спектакль свой, между тем, не доиграв.

Р а в в и н
Пока народ наш множеством запретов
Был отягчён извне, то и внутри –
Избранничества верная примета –
Запреты жили, что ни говори.

Т и х о н
Две тыщи лет вы свой народ держали
В тисках общины, ребе, и когда
Тиски разжались – крепи затрещали,
Кагал исчез… Боюсь, что навсегда.

Р а в в и н
Но выбросил в чужое мирозданье
С огромной силой нашу молодёжь.
А при таком солидном опозданье
Приличие едва ли соблюдёшь…
Ведь юноши жадны до новой жизни…

Т и х о н
Почтенный ребе! Прямо Вам скажу,
Что ваши до неё жадны излишне.
Они, подобно острому ножу,

Вонзаются в живую плоть устоев
Не ими учреждённых…

Р а в в и н
                Вы правЫ!
Какое объяснение простое
И точное, вразрез пустой молвы!?
Средь них немало глупых соцьялистов,
Безбожие возведших в идеал.

Т и х о н
Да-а. Нрав их безобразен и неистов…
И русский нрав в том, право, не отстал.
Давно известно всем, почтенный ребе,
Какая в мужике таится злость:
Ему просторный клин земли потребен.
Средь власть имущих смелых не нашлось
Решить вопрос земельный. И Столыпин
Труд завершить свой тяжкий не успел…

Р а в в и н
О, мой Господь!.. Ужели мы посыплем
Седины пеплом горя?..

Т и х о н
                Есть предел
И этой, ребе, сатанинской силе.
Когда-нибудь придёт и ей конец.

Р а в в и н
Спасибо, что надеждой наградили.
Так мало сострадательных сердец,
Я, Ваше, Вам скажу, Преосвященство…
Вы чрезвычайно мудрый человек.

Т и х о н
Без веры нет ни правды, ни блаженства…

Р а в в и н (как бы самому себе)
Куда, мой Бог, Ты свой народ повлек?
На три евреи раскололись группы:
Одна упрямо рвётся на Сион;
К коммуне мировой идёт по трупам
Другая. Третьей имя – легион:
В домах ли крепких, ветхих ли лачугах
О дарованье мира и добра
Она вопит и в бунтовских услугах
Нисколько не нуждается…

Т и х о н
              Пора
Идти Вам, ребе. Я же озабочусь
Судьбою глупых юношей. Но Вам
За ними глаз да глаз и днём и ночью…

Р а в в и н
Я обещаю.

Т и х о н
                Знать бы вес словам…



Действие второе

1916 год. Русские передовые позиции. В небольшом блиндаже двое солдат. Один сидит у некоего подобия стола. Перед ним коптящий светильник из снарядной гильзы. Достав кисет и, оторвав небольшой клочок газеты, солдат начинает сворачивать самокрутку. Другой похрапывая, спит в затенённом углу на грубо сколоченных нарах. За дверью блиндажа слышны голоса. Солдат прекращает своё занятие, прислушивается.

Г о л о с   ш т а б н о г о  о ф и ц е р а
Преосвященство Ваше, поскорее,
Не мешкая, пожалуйте в блиндаж.
Германцев полевые батареи
Войдут с минуты на минуту в раж.

Слышен свист снаряда, затем – взрыв. В блиндаж входят митрополит виленский и холмогорский Тихон, за ним – офицер штаба.

О ф и ц е р
Позиции обстреливают наши,
Да так, что забываешь про мигрень.
Мы отвечаем тем же. Так и пляшем
В одно и то же время каждый день.
Здесь, отче, переждём. Блиндаж надёжный.
Накатов пять над нами.

Т и х о н (спокойно)
                Переждём.
Грех поспешать без нУжды неотложной.
Не до бравады под стальным дождём.

О ф и ц е р
А ну-ка, братцы, место уступите
Его преосвященству за столом.

Т и х о н
Сидите, друг мой. Нашей малой свите
Довольствоваться хватит сим углом.

Т и х о н садится на скамью в противоположном нарам углу. Солдат уступает место офицеру и, после небольшой паузы, осторожно подсаживается на край скамьи к митрополиту.
О ф и ц е р
Не досаждай, солдат, митрополиту.

Т и х о н
Нет, нет… Сидите, друг любезный. Вам
За что сей крест был даден?

С о л д а т
                Быть убиту
Поручику досталось. Я же сам
Любил его как батюшку родного.
С солдатом был он прост, а в деле – зол.
Души мы в нём не чаяли. Иного
Такого не сыскать в полку – орёл!..
Хоть роду был он знатного…

О ф и ц е р
Граф Ртищев
С солдатом был отнюдь не либерал,
Но честен, справедлив и не напыщен.
Отчаянно был смел. В атаке пал.

Т и х о н
Так крест за что же?..

С о л д а т
                Всё во мне взыграло…
Траншея вражья вон – рукой подать…
А мы лежим… и ротного не стало…
Тут я и встал, и все за мной, видать.
В труху германца, значит, искрошили…
А всё, Священство Ваше, потому,
Что ротного, как дети, мы любили…

О ф и ц е р
Где есть любовь, там места нет уму

Т и х о н (солдату)
О чём же Вы меня спросить хотели?
Как звать Вас, кстати, и откуда Вы?

С о л д а т
Из Паншино… Савватий я, Петелин… (продолжает с некоторой горячностью)
Мужик, он не жалеет головы
За мать Россию, за царя, за веру…
Родна земля за им, как за стеной. (с разочарованием в голосе)
Родна, да не его… Шинелью серой
Я свой надел накрою. Мне иной –
В добор, чтоб было вдосталь – не по чину.
А как с того клока кормиться? Как?!
Чтоб сеяться весною, поясину
Затянешь потужей и, как дурак,
Глядишь на Божий мир да лебедою
Детишек кормишь – вдруг да не помрут?
А барский клин пшеничкой золотою
На треть засеян… Мне б какой лоскут
С тех барских запустений…  Мне землица
Нужее будет… Я ж её пашу.
А что б царю да не распорядиться
Переделить ту старую межу.

Т и х о н
Грешно, Савватий, на чужое льститься –
Аукнется, не сразу, так потом.
Твоей ли станет крадена землица
И на чужом добре возросший дом?
Ещё скажу Вам, милый мой Савватий:
Помещик эту землю не украл –
От древности она давалась, кстати,
Царём за подвиг ратный.

С а в в а т и й
                Чем же мал
Мой ратный подвиг ныне? А земели –
Как не было, так нет. Сынки взрастут,
Что им оставлю?

О ф и ц е р
                Что, солдат, ты мелешь?
Наслушаются разных и плетут,
Что ни попало. Отойди, Петелин.
Его Преосвященство не затем
В наш прибыл полк, чтоб о твоей «земеле»
Побаски слушать.

Т и х о н (офицеру)
                Всё о том я вем,
Сергей Димитрич. Исповедал много
Солдат – сынов крестьянских – ныне я.
Не согреша, открою, что прологом
тех исповедей – матушка земля.
Даст Бог, всем миром немца одолеем,
Реформу государь дарует нам
Земельную. И сеятель взлелеет
Родную ширь, во славу Небесам.

О ф и ц е р
А суть реформы, отче?

Т и х о н
                Суть реформы…
Правительство помещичьих земель
Излишек выкупает и по норме
Крестьянам отдаёт. Реформы цель –
От гибельной страну избавить смуты.

О ф и ц е р
Я как владелец пашенной земли
Продам её, не медля ни минуты.
Но всякий ли готов?

Т и х о н
                Коль посулить
Ту землю выкупать по ценам рынка,
То всяк, кто мыслит трезвой головой,
Её отдаст.

О ф и ц е р
                Не вышла бы заминка.
Нам мужика дурачить не впервой –
Жулья немало в наших палестинах.

Т и х о н
Тут дело за правительством, мой друг.
Иначе безобразная картина
Предстанет перед нами, и не вдруг.

О ф и ц е р (вздыхая)
И что б не жить, как прежде мы живали?

Т и х о н
Реформе напряженье снять дано.
Всем угодить  – получится едва ли:
Народу в деревнях полным-полно,
Большой переизбыток населенья.
Промышленность принять не может всех.
Надежда лишь на Божье промышленье.

О ф и ц е р
С концом войны, видать, не до потех
Отчизне милой будет. И смутьянов
В полку сверх всякой меры – не унять.

Т и х о н
Смешны пред Богом виды наших планов…
Не дай, Господь, нам разум потерять. (прислушивается)
Обстрел, как будто, кончился.

О ф и ц е р
                Вы правы.
В штабной блиндаж, пожалуй, перейдём.

Т и х о н (солдату)
Спасибо за приют! Прощайте, Савва!
На Бога уповайте. (Офицеру) Завтра днём
Отслужим панихиду. И молитву
За всех живых ко Богу вознесём.
Коли с германцем выиграем битву,
То и Россию-матушку спасём.

Выходят

С а в в а т и й
И Вы, Преосвященство, прощевайте!
Дождёсси, рази, правды у господ (безнадёжно машет рукой)

Голос из затемнённого угла, с нар.
Недолго ждать осталось… Токмо знайте…
Придёт и вам спокаяться черёд.

С а в в а т и й
Проснулся, Пров?

П р о в
                Да я давно проснулся,
Давно прозрел, и всё мне невдомёк,
Почто ты в рясу, как малец, уткнулся?
Почто в себе раба не превозмог?
О чём с попом ты этим баил, Савва?

С а в в а т и й
О чём, Пров баить, как не о земле.
Дадут ли землю нам заради славы?..

П р о в
Да нам ли, Савва, перед ними млеть?
Ты вспомни, что один из третьей роты
Об том, как есть, понятно разъяснил:
Нам – тяготенье жизни да работы,
А им – гуляй да пей. Их всех в распыл
Пускать пора. Война для их – забава:
Богатствий бы поболе заиметь.
В распыл … И всех. А нам с тобою, Савва,
Успеется и дома помереть.
Все дОбра их по-честному разделим…
Эх, загуляем, Савва, мы с тобой!..

С а в в а т и й
О чём ты, Пров?

П р о в
                Хоромы их заселим
Мужицкой голытьбой… И пей, и пой!

С а в в а т и й
Не по-людски всё это, не по Божьи…

П р о в
А по-людски башкой за их накласть?
Уже нет сил глядеть на ихи рожи.
Нет, мужику нужна мужицка власть.
Она ему ту барскую земелю
На блюдечке с каёмкой, как мечтал…

С а в в а т и й
Эх, Пров! В деревне был ты пустомелей,
Им и остался. Только злее стал.