Перегуд

    Х11

Он уехал.
      Гурт пришел не скоро.
Скот хватал отмякшую траву.
Видя долгожданную жратву,
Он был глух к дубью и уговорам.
Сколько ж ему, бедному, тощать!..
А в обед на дойку возвращать.

Лишь за полдень гурт сестра пригнала.
Еле-еле справилась, устала.
А пришла - не обошлось без слёз:
Думала, отец меня увёз.
Мне бы ей навстречу гнать телёнка,
Чтоб уменьшить путь.
                Но я хворал:
Боль повыше пупа и в печёнках;
Впрочем, это было и вчера,

До дождя, когда поел спорыньи*.
Кто-то говорил, что это яд.
Но спорынья - лакомство ребят,
Сладкая. О ней не знают ныне.
А тогда без сладостей народ
Жил.
   И в рот совал, что попадёт.

Я и раньше эту дрянь едал,
Ничего со мною не случалось.
А вчера, должно быть, передал,
Съел десятка три, сколько попалось.
Может, я б и больше проглотил,
Аппетит меня не подводил.

С болью и противной тошнотою
Маялся я промеж двух копён,
Грезя поднебесной высотою
И надеясь погрузиться в сон.
Вдоль жнивья - на Вещислав дорога.
Никого на ней. Сегодня Спас.
Праздники святые чтут у нас,
Хоть с религией теперь и строго.
В праздник в степь колхозник не пойдёт,
Сто причин для этого найдёт.

Значит, днём подмогу ждать не стоит,
Трудно бричку вновь отцу просить.
Сам я продержался б суток трое,
Но вот чем телёнка напоить?
Нет надежды, что сестра со стадом
Нынче в эту сторону пойдёт:
После ливня корм везде найдёт,
И в такую даль идти не надо.
Но нутром почуявши дела,
Всё ж она решила и пришла.

Испугалась, нужно делать что-то:
Я едва держался на ногах;
Лихоманка** изнуряла рвотой,
В теле жар, нелепица в словах.
Я болтал то о столбе зелёном,
То о Ромке мёртвом под плитой...
Слушала Мария удивлённо
Продолженье сплетни хуторской
О ночной аварии на стройке,
Про отца с Кулиной и коня...
Как добралась новость до меня?
Разве только на волшебной тройке!
Мог отец поведать новость? Нет.
Но его лишь на дороге след.

Очень любопытная загадка...
Но трудней насущное решить.
К паникам сестра моя не падка,
Но теперь ей впору волком выть.
Степь кругом. Домой далековато.
А со стадом - три часа пути.
Что же делать с заболевшим братом?
На руках его не донести.
Или снова здесь оставить в ночь?
Нет, о том и мыслить ей невмочь.

Душу за вчерашнее скородит***,
Думала, приедут до утра.
На отца надеялась вчера...
Стоп, а кто это по балке бродит?
Не охотник, не пастух... А кто?
...С сумкою. и, видно, не пустой.

          *   *   *

...В чистом поле, издревле-поныне,
Человек, не мыслящий греха,
Добрый в жизни к людям и к скотине,
Не проходит мимо пастуха.
Поприветствует, побалагурит -
Если здешний, то о пустяках:
О погоде или тёте Шуре -
Хитром продавце, о трудоднях,
На которые не обещают
Даже прошлогодних триста грамм.
И о том, то дети подростают,
А запросы их не по деньгам.

Если путник дальний, то скорее
Речь увязнет, начавшись едва,
Если не в событиях в Корее****,
То уж точно, в новых островах*****.
А потом и распроклятый атом
Осудить никто не преминёт...
Нищий, бесхребетный наш народ!
А сужденьем всяким как богат он!
Словом, всякий путник в байках лих...
Гость наш был совсем не из таких.

Видел я его одно мгновенье,
Когда он приоткрывал мне веко.
Он сказал, зовут его Олейник,
И что он - целитель, то есть лекарь.
Он по балке травку собирает,
В августе она не столь целебна,
Как весной. Но всё равно потребна,
Если рядом кто-то умирает.

Да и послегрозовой водицы
В родничке набрал у желтой кручи.
Нету от неё лекарства лучше,
Против каждой напасти годится.
Старичок, он верно, старым был,
Из баклаги в крышечку налил:

"Ну-ка, выпей, хлопчик, два глоточка,
И лицо тебе давай умою.
Этот стебелёк пожуй - и точка.
И скажи, что деялось с тобою?.."
Говорил он просто и весомо,
Голос его ласковый и строгий:
"...Ты сказал, ушибло тебя громом?
Где ушибло? Тут же, у дороги?
Нет? В низине? Это очень странно.
Каждый школьник знает в твои годы -
Не страшна гроза возле курганов,
Ведь курганы - те ж громоотводы.
А в тебе гроза лишь подхлестнула
Страхом и особенным волненьем
Боль другую, что теперь уснула.
То есть, это было отравленье.

Что ты ел? Спорынью? Мне знакомо
Её свойство. Дети, съевши, мрут.
А тебя лишь посетила кома,
То есть, смерть на несколько минут.
Ты летал? И видел свет зелёный?
Столб, тоннель, окрестности, глаза?..
Всё, что было, помни отдалённо.
Людям - ни гу-гу.
               Я всё сказал.
Через час домой пойдёшь со стадом,
По пути попей из родника.
Подрастёшь - узнаешь всё что надо,
Больше думай, маленький пока.
Помни, кто "оттуда" возвращён -
Миссией особой наделён..."

         Х111

Две недели жил я как-то странно,
Позабыв обычные забавы:
Мало спал, хоть и ложился рано.
Говорили, это от отравы.
Плохо ел.
      Мать варит, жарит, тушит,
Хворь и боль свои презревши, видно,
Создавая "хворому" Андрюше
Блага.
     Мне и нынче вспомнить стыдно.

Я здоров. Да только сбитый с толку
Гулом долгим и многолосым.
В голове гремели без умолку
Трудные, до одури, вопросы.
И в ребячьих мыслях кутерьма.
Мне казалось, я схожу с ума.

Трудно, в мире побывав ином,
От себя в нём не оставить малость.
Хорошо бы объяснить всё сном
И забыть. Да вот, не получалось.
Если б сон, то как бы я узнал
Об отавных приключеньях бати?
Ведь, когда вернулся, в нашей хате
По причине этой был скандал.
И ещё спросить бы заодно:
Как узнал, что привезли кино?

В хуторах это бывало редко.
Далее:
      Откуда взялся дедко?
Хорошо, пусть травку собирал,
Пусть о её ценности соврал,
Пусть он - чародей в делах телесных,
Пусть мой нЕдуг чудом погасил.
Но зачем и почему спросил
О моих полётах поднебесных?
Спрашивал и сам же отвечал,
Я и рта открыть не успевал.

Кто ему о тех делах поведал?
Может, он и сам там побывал?
Ведь ещё напутствия давал,
Как хозяин.
          Но оставим деда.
И последнее:
          Когда б я спал,
Как бы про аварию узнал?

От курганов до совхоза будет
Вёрст двенадцать.
              Я в нём побывал
В первый раз - после той ночи.
                Люди,
Кран, постройки - те ж,
                что я видал
Ночкой тою.
        Лишь Роман в больнице.
А прораба вызвал прокурор,
Ведь в ночную смену не годится
Брать подростков.
          Мол, большой позор
Обществу и государству  в целом.
Так уж если возбуждалось "Дело",
Факт события сам подтверждал,
Что не спал я ночью, а летал.

Если так, то дедку нужно слушать:
Обо всём народу - ни гу-гу.
А иначе быстро я могу
Отнесённым быть к пропащим душам.
Может, что-то сказочное тут,
Но житья взаправду не дадут.

С кем-нибудь хотелось поделиться,
Погутарить.
          Но ведь строг наказ!
Не случайно же моя сестрица
Дедовых не разобрала фраз.
Вот если бы с Романом!
               Тут без спора,
Мне он, вроде, свой. И я готов
Был бы для любого разговора.
Но Романа увезли в Ростов.

Много я надежды с этой встречей
Связывал. Но слышал от людей -
У него ребром проткнута печень
И немало сломано костей.
Может, и не выживет.
                А дома
У него - не первая беда...
Кое-как оправясь от суда,
Бедная семья попала снова
В непредвиденный водоворот.
...Их, не местных, мало знал народ.
________
* Зараженное одноименным грибком зерно злака. Черное или тёмнокоричневое зерно, втрое крупнее нормального. Сладковато на вкус. Ядовито.
** Лихоманкой у казаков называют любую болезнь, сопровождаемаую сильным ознобом.
***Скородит - бередит.(казач.)
**** Американская агрессия в Северной Корее на рубеже 40-50 годов гневно осуждалась советским народом и была главной темой разговоров на всех уровнях общества.
***** Курильские острова, анексированные у Японии после войны, долго в народе назывались Новыми островами.