Грусть

Погулялось!  Ох,  и  погулялось!
По  ночам,  бывало,  не уснуть.
Может,  в  те  года  и  расплескалась
По  душе  рябиновая  грусть.

Голову  черёмуха  кружила
Горько-сладким  запахом  ночей,
А  заря  меня  приворожила
Алою  улыбкою  своей.

Было  бесшабашное  веселье,
Были  руки  девичьи  нежны,
И  пьянил,  как  колдовское  зелье,
Запах  свежесложенной  копны.

Погулялось!  Ох,  и  погулялось!
Пели  песни,  струнами  звеня…
Знал  ли  я,  что  осени  усталость
На  пути  уже  ждала  меня!

Отцвели  багрянцем  алым  розы,
Пахнет  стог  ромашкой  полевой,
Стихли,  отневестились  берёзы,
Скрыли  кудри  шалью  золотой.

Ни  о  чём,  что  было,  не  жалею,
Только  по  ночам  всё  горче  мне,
Что  души  уже  не  отогрею
В  колдовском  рябиновом  огне.

Да  ещё  для  сердца  как  отрава,
Память  о  далёких  буйных  днях,
Где  бродил  я  по  зелёным  травам
Босиком  в  ромашковых  полях.

Потому  ещё  душа  томится,
Что  окошек  помню  тёплый  свет,
Где  старушке-матери  не  спится,
И  хочу  я  головой  склониться
К  тем  рукам,  добрей  которых  нет.