Перегуд

     V11

Мне ясно видно всё под тучей
И рядом с ней, и в вышине.
Но странно: всё молчит во мне,
Без любопытной мысли жгучей,
Как будто я знаком давно
С этим немыслимым панно.

Под краем тучи виден хутор,
Дождём он только окружен;
Туда семь вёрст, но почему-то
Так виден, будто рядом он.
Вот наша хата у оврага,
Что делит хутор пополам.
В ней мать моя, не спит бедняга,
Наверно, нас с отцом ждала.

Она серьёзно нездорова.
Её на днях из СвечникОв*
Доставили. Поедет снова,
Хоть и ругает докторов.
С ней нет моих сестры и брата -
В кино умчались. Молодёжь!
Ничем их трудным не проймёшь;
Спать бы пораньше, но куда там!..
А на рассвете без труда
Их не поднять к своим стадам.

Их вижу в клубе.
            И над ними
Парю невидимым дымком.
С людьми, мне очень дорогими,
Я тут не более знаком,
Чем с миром остальным.
                Преградой
От всяких чувств я отделён...
Вот и отец!.
          Как занят он,
Возя отаву из левады,
Волнуясь и боясь молвы,
Во двор зазнобушки-вдовы.

Тут и судачить-то нельзя бы:
Суров удел безмужней бабы.
Где сена взять? На чем везти,
Чтобы хозяйство соблюсти?
Ведь прокормить детишек чтобы,
Жить и не мысли без худобы.
"Как тут бабёнке не помочь,
Если телега на всю ночь!..
А за бычком - к заре успею,
И как-то объясню Андрею..."
Так, видно, думал мой отец,
В судьбе запутавшись вконец.

Я и к нему был равнодушен.
Я только видел, вот и всё.
Куда и что меня несёт?
Кто это - я? Кому послушен?..
Без тела, воли и мечты
Я - часть холодной пустоты.

Я дух, без веса и калибра.
Но я ведь вижу всё вокруг!..
А если так, то я не дух.
Быть может, я - одна лишь фибра
Ничтожная. Но я живу!
Без чувств. А мыслю наяву.

Но - нет. Без тела и сознанья
Где мысли быть? Всё пустота...
За хутором в пяти верстах,
Спеша, в три смены строят зданье.
Там пятилетний план вершат,
Ни ночь, ни гром их не страшат.

Судьба к ним будто благосклонна.
Но вот плиту роняет кран -
И под махиною двухтонной
Лежит подсобник, мальчуган.
Курчавый, смуглый, худосочный...
Я - перед ним, в кратчайший миг.
Он в ужасе! Увидел, точно.
Так не пугаются живых.
Но вот глаза его тускнеют.
Он умирает. А над ним
Витает нам знакомый дым.
Он чуть желтее, зеленее,
Чем жёлто-зелено вокруг.
Он в шар сжимается, и вдруг
Уже вдали, над степью, реет,
Принявши хлопца силуэт.
И я лечу ему вослед.

        1Х

Кружась в движеньи ураганном,
Я вижу множество дымков,
Размер и форму постоянно
Меняющих.
        Меж них легко
Я узнаю людей знакомых,
Что умерли не так давно.
Я ими узнан тоже.
                Но

Здесь нет приветствий, мы не дома.
А может, всё наоборот:
К себе домой пришел народ,
Оставив суету земную,
От бренных тел освободясь.
И грузом дум не тяготясь,
В пространстве носится, ликуя.

Как много их! Каков парад!
Летят, поди, со всего света.
Даже снежинок в снегопад
Бывает меньше. Но при этом
Я вижу каждого из них
И сосчитал бы в один миг,

Когда б нужда.
           Но это слишком!
Земным замашкам тут не ход.
Я вижу своего мальчишку.
Вокруг меня он свой полёт
Провёл спиралью шаловливой,
По-детски, вычурно, игриво.
Он не один. Бок о бок с ним
Зигзаги повторяет дым,

С ним чем-то схожий, но плотнее,
Погуще то есть, и сильнее.
Должно быть, старше этот дым
И держит власть над молодым,
Тесня полёт его из круга.
Или, разгладясь в тонкий слой,
Мальца, окутавши собой,
От всех ведёт.
           Но тот упруго,
Увёрткой ловкой сделав ход,
Стремится в общий хоровод.

Но вдруг меняются их роли:
Мальчишка старшего теснит,
Ведёт с собой. Тот, будто, волен
Лететь за ним, но не летит.
И чуть светясь на фоне бледном,
Движеньем слабым сделал он
Зигзаг, похожий на поклон,
И в тот же миг исчез бесследно.

Дымок мальчишки тонкой нитью
Метнулся в гущу остальных
И затерялся среди них.
А те, к какому-то событью
Готовясь, вдруг поднялись ввысь
И в одно облако слилИсь.

Оно трепещет, как живое,
Кривясь, комкуясь глупым роем;
Вдруг, обернулся зыбкий ком
Зелёным световым столбом,
Огромным, ровным, неподвижным.
Он в межкурганье краем нижним
Врос.
   А конец его другой
Был схож с широкою трубой.

Тут - несуразица, вестимо,
Обычный ляп, скорей всего:
Ведь трубы делают для дыма,
А уж никак не из него.
То ж на земле! А это - небо.
Тут что ни шаг, то чудеса.
Всё отрицай, пока тут не был.
Преставишься - увидишь сам.

Я без вниманья, между прочим,
На всё смотрел. Но уследил:
Столб становился всё короче,
Как будто в землю уходил.

А из его торца пустого
Летят, как искры из костра,
Дымки отдельные. Возврат,
В трубе ненужный. Их не много.
Идти со всеми им не след.
И мой мальчишка в их числе.

Он уходил от массы плотной
Не сам, а будто был гоним -
Неторопливо, неохотно...
И я последовал за ним.
Я, впрочем, тоже был ведомым
Какой-то силою извне,
Доселе не известной мне.
Вот мы с мальчишкою над домом,

В три смены строемым, где кран
Груз обронил.
            "Роман! Роман!.."
Кричат рабочие.
              И тело
Мальчишкино из-под плиты
Подняв,
     от роковой черты
Вести стремятся неумело.

Его водою отливали
И воздух в лёгкие вдували,
Легонько били по щекам,
Да видно, дело не к рукам.
И все поняли: хлопец помер.
Да как же тут не умереть,
Коль смята половина рёбер.
А может, больше. Или треть.

Тут местный врач волною пенной
Кольцо зевак перехлестнул,
И локоть мальчика с коленом
Руками ловкими стянул.
Толчок, рывок. Пошире руки!
"Вдохни, Ромашка, ну, дыши..."
Зеваки смолкли. И в тиши
Услышал доктор пульса звуки.

А я увидел, что дымок
На грудь юнца комочком лёг
И там исчез, будто впитался.
Роман вздохнул, глаза открыл,
Со мною будто попрощался,
Настолько взгляд печален был.

            Х

Всё та ж неведомая сила
Меня обратно понесла.
Я снова вижу Вещислав
И хату нашу. Всё как было:
Отец с погрузкою спешит
И мать, которая не спит.

А вот родник у желтой кручи,
Моей фантазии азы.
В обычной жизни - с болью жгучей
Я принимаю их призыв.
С пастушьих пор мне место это -
Священным идолам сродни.
Я и за сотню лет поэтом
Не стал бы, если б не они.

От встречи с ними, как ни странно,
Свои отсчитываю дни.
Для меня круча и родник -
Как полюс для меридиана.
Но это в жизни.
           С нею ж рядом
Мы места чувствам не найдём.
Я, уважая сей порядок,
Лечу-спешу своим путём.

Вот и курганы.
           Столб зелёный
Уже осел до их вершин.
Я рядом. Рок определённый.
Тут хоть спеши, хоть не спеши.
Торец столба воронкой жадной
Вбирает зыбкие края.
Дымки оравой мириадной
Исчезли в ней.
            Лечу и я.

В дыре, как в брюхе у дракона,
Какой-то грязно-бурый цвет;
Привычных измерений нет,
И нет физических законов,
Ни ширины, ни высоты,
Тут всё утратило черты.

Ни пространства нет,
             ни направленья,
В ком один смешались верх и низ.
Кажется, и времени движенье
Тут не существует.
                Я завис
Меж других дымков крупинкой в каше,
Дискомфорта, впрочем, тоже нет.
Как давно я тут - никто не скажет,
Может, вечность.
             Вдруг я вижу свет.

Мягкий, белый.
             Точкою далёкой
Массу непрозрачную сверлит.
И, создавши ход трубой широкой,
Он меня в него зовёт-манИт.
Нет, опять же мной повелевают!
Волю рока или чей каприз,
По трубе летя, я исполняю,
Даже не судя, где верх, где низ?

Я лечу. И свет ко мне всё ближе,
Уже ярче он, но не слепит.
И не белый вовсе, в нём я вижу
Все цвета любимой мной степи.
Луч всё ширится. Уже без края
Круг его. И вот он стал цвести,
Как на Пасху солнышко играет!..
Тут иных сравнений не найти.

Даже лучше, без слепящих бликов,
Тут в блаженстве радуется взор.
Я заметил, что с каким-то ликом
Схож этот причудливый узор.
Красок изумительных круженье,
Их наплывы, сдвиги без конца
Вид полупрозрачного лица
Прячут от меня.
             Но выраженье
Хорошо заметных ясных глаз
Я прекрасно помню и сейчас.

Взгляд без радости и без печали.
Если все подробности убрать,
То глаза собою излучали
Всё, что надлежало мне узнать.

Взгляд - не речь.
       Но сколько всего много
В нём передавалось от лица:
Доброта, родительская строгость
И бездонный кладезь мудреца,
Что, как торбу, должен я с собою
Взять без спора в очень долгий путь,
Чтоб в делах, намеченных судьбою,
Постигать незыблемую суть.
И уменье многое предвидеть,
И совет предвиденья скрывать,
И на горький рок не быть в обиде,
И судьбе ни в чём не возражать.

Разом с этим предо мной предстало
Будущее. Эпизодов ряд.
Видел себя в шахте под завалом,
И в сияньи золотых наград,
В творческом угаре, в чёрной лени,
В приступах тоски и в куражах,
С правнуком румяным на колене
И в холодных бобыльских стенах.
______________
* Свечники - Посёлок близ станицы Селивановской Милютинского района Ростовской области. В описываемое время там располагалось терапевтическое отделение районной больницы.