Моей музе

Я написала на разлинованном листе
Первую строчку незавершённой поэмы.
Она гласила: "Закат алым пылал везде,
Отблесками покрывая сугробы холодного снега."
 
Твоя рука нежно на плечо опустилась моё,
И твой голос, теплом разливаясь по сердцу,
Заставляя забыть о поэзии, мире, о всём,
Отогнал вдохновенного дыма завесу.
 
Ты звеня в голове говорила, чтобы я начинала
Не банально, как все с описания места красот.
Ты хотела, чтоб не было в мыслях изъянов,
Чтоб себе в каждом слове я отдавала отчёт.
 
И, скользя по щеке полотном мягких губ,
Ты шептала на ухо о прекрасном, великом.
О поре ненасытных февральмартовских вьюг,
Что несут мне с собою славу, венец открытий.
 
И незыблемой песнью любви шёпот твой был,
Через призму опеки, прошедший, и поклонения.
Ты твердила, что про меня никто не забыл,
Что меня будут помнить тысячи поколений.
 
Твои ласки цеплялись за кожу. В забвении
Прилипали ко мне, обещанья храня.
Ты была моим другом, моим вдохновением,
Моей жизнью, моей верой в себя.
 
И дышать было легче, и писать было проще,
И мечты уходили, стремясь к небесам.
Ты причина тому, что до боли хорошей
Стала жизнь, что казалась проклятием нам.
 
И стояла склонившись, приобнявши за плечи,
И шептала на ухо, и любила меня,
И стремительней лучше витийные речи
Становились, в себе силу мысли храня.
 
Мой спаситель, и муза, и моё вдохновенье,
Без тебя не видать моей жизни ни дня,
Не предаться в покое ночным сновиденьям,
Потому что давно полюбила тебя.
 
Неустанно хранит моё сердце живое,
То что мне не дано устами сказать.
Потому я и пичкаю своей любовью,
Все стихи, что писала и буду писать.
 
Может в них хоть крупица отчаянных мыслей,
Что таила душа в себе много дней,
И несла, нанося чертою прерывистой,
На огарки бумаги в тиши долгих ночей.
 
И хотя не смогла передать я словами,
И хотя не смогла напрямую излить
Всех я мыслей и чувств, что искрят между нами,
Обещаю, я вечно буду любить.