У сосны

От тоски стал суровым и маленьким
И от скуки — глухим и смешным.
В сотый раз я сижу на прогалинке,
У столетней печальной сосны.

В первый раз голова моя буйная
От кручины упала к земле.
В первый раз, как вериги для буйвола,
Мои думы мне — клетью во мгле.

Снилась мне прошлой ночью опавшая
От сиреющей жизни сосна,
Хоть над ней и цвела запоздавшая,
Но победная всё же весна.

Снились мрачно и вечно увядшие —
Не в пример для цветущей весны —
Частоколом когда-то стоявшие
Рати трав у печальной сосны.

Снился дом, от времён покосившийся,
Опустевшие зримо луга,
За рекою весенне-разлившейся —
Почему-то седые стога.

И по небу весенне-свободному,
Словно знаменьем над землёй,
Пролетать доводилось голодному
Злому кречету надо мной.

Я лежал во траве, будто при смерти,
Тяжко грудь воздымал над землёй.
И последнюю, честную исповедь
Мне унесть назначалось с собой.

А теперь, у сосны, на прогалинке
Сердце бешено бьётся в груди:
Я один: и суровый, и маленький,
И уж целая жизнь позади.

Где приют для души неприкаянной
И когда отыщу, — как узнать?
Оттого напоследок отчаянно
Я гляжу в трав кустистую рать.

17/04/2014