Боже на небе, забудь про меня

ВОЙНА С ИСТОРИЕЙ


16 марта Крым подавляющим большинством голосов проголосовал за присоединение к России. Люди в Крыму прекрасно понимали, между чем и чем они выбирают. Понимали, что власть в Киеве путем вооруженного переворота захватили откровенные бандеровцы. Уже сегодня на Украине бьют и убивают беззащитных людей, устраивают факельные шествия, прославляют Бандеру, а также требуют всех русских «геть с Украины» и беззастенчиво скандируют нацистский лозунг «Москалей на ножи!». Как действовать, новой киевской власти диктует не кто-нибудь, а «Правый сектор» Майдана, руководимый известными садистами и военными преступниками из УНА-УНСО и «Трезуба», убивавшими и пытавшими русских солдат в Чечне — Дмитро Ярошем, Сашко Билым и другими.

Прославление Бандеры и отрицание осуждающих фашизм Нюрнбергских постановлений Киев будет стремиться сделать официальными. И весьма характерно, что 22 февраля этого года депутат Рады от «Батьковщины» Владимир Яворивский внес законопроект об отмене ответственности за оправдание фашизма.

Мы уже не раз говорили о преступлениях бандеровцев, но сегодня, в связи с происходящим на Украине, необходимо сказать об этом подробнее. Необходимо, увы, и показывать ужасные фотографии преступлений изощренных садистов-бандеровцев. Всё это нужно для того, чтобы понять, с чем мы боремся на Украине, какая «фашистская подводная лодка» всплывает там сегодня.

В отрицании преступлений нацизма сходятся как «Правый сектор», так и западные элиты и их отечественные либеральные подпевалы, давно и откровенно стремящиеся поставить под вопрос Нюрнбергские постановления и уж, конечно, уравнять коммунизм и нацизм. Одни и те же лица огульно обвиняют Советский Союз и оправдывают бандеровцев и власовцев.

Для развития темы истории бандеровской ОУН-УПА мы предоставляем слово Пермской ячейке «Сути времени», не первый год сталкивающейся в своем регионе с удивительным феноменом — последовательным отмыванием либеральными «правозащитниками» бандеровцев, власовцев, «лесных братьев» и других военных преступников.

Андрей Тарасенко, пресс-секретарь «Правого сектора», заявил польской газете «Rzeczpospolita», что Польша должна отдать Украине часть своих земель, в частности город Перемышль. Согласитесь, сильное заявление. Видимо, поляки готовы проглотить такое хамство. Однако они не имеют морального права молча проглотить комментарий Тарасенко относительно Волынской резни 1943 года, в которой бандеровцы уничтожили несколько десятков тысяч поляков: «Это бред. Изучив досконально историю ОУН-УПА, я знаю, что это просто не соответствует действительности. Да, Бандера выступал за использование радикальных методов, но против оккупанта можно бороться всеми методами. Тем более, когда этот оккупант не хочет уходить с твоей земли».

Знаменитая надпись на польском памятнике жертвам Волынской резни гласит: «Если я забуду о них, ты, Боже на небе, забудь про меня». Если они забыли, то мы всё помним. И за них, и за себя. И, видимо, нам придется напомнить беспамятной Европе, что именно происходило на ее территории 70 лет назад. Предупреждаю читателя, часть «напоминания» даже визуально производит тяжелое впечатление, поэтому и читать о резне нужно, морально подготовившись.

«Польский вопрос»

Уничтожение поляков не было случайностью. Уже в мае 1941 года руководство ОУН (Б) (крыло ОУН, подчинявшееся Бандере) выпустило инструкцию «Борьба и деятельность ОУН во время войны», которая в том числе определяла отношение к другим нациям:

«Национальные меньшинства подразделяются на:

а) дружественные нам, то есть члены всех порабощенных народов;

б) враждебные нам, москали, поляки, жиды.

а) Имеют одинаковые права с украинцами, они могут возвратиться на свою родину.

б) Уничтожаются в борьбе, кроме тех, кто защищает режим: переселение в их земли, уничтожать прежде всего интеллигенцию, которую нельзя допускать ни до каких правительственных учреждений, и вообще сделать невозможным появление интеллигенции, то есть доступ до школ и т. д. Например, так называемых польских селян необходимо ассимилировать, осведомляя их, тем более в это горячее, полное фанатизма время, что они украинцы, только латинского обряда, насильно ассимилированные. Руководителей уничтожать. Жидов изолировать, убрать из правительственных учреждений, чтобы избежать саботажу, тем более москалей и поляков. Если бы была непреодолимая необходимость оставить в хозяйственном аппарате жида, поставить над ним нашего милиционера и ликвидировать за малейшую провинность.

Руководителями отдельных областей жизни могут быть лишь украинцы, а не чужинцы-враги. Ассимиляция жидов исключается».

Однако в планы Германии никакая «независимая Украина» не входила, поэтому к концу 1941 года бандеровцам пришлось самим уходить в подполье и пересматривать свои планы относительно «нежелательных элементов». Что характерно, руководство ОУН (Б) по-прежнему призывало не нападать на немцев. Вот как описывает этот процесс историк Александр Дюков:

«Новый план деятельности был официально сформулирован в апреле 1942 года на II конференции ОУН (Б). Вооруженную борьбу против нацистских оккупантов было решено не вести, поскольку борьба с немцами играет-де на руку Москве...

В октябре 1942 года во Львове была собрана первая военная конференция ОУН (Б), по итогам которой было решено подготовить программу военной деятельности организации...

Судя по опубликованным отрывкам, в программе намечалась подготовка к вооруженному восстанию. В ходе этого восстания предполагалось радикально разрешить проблему «национальных меньшинств»:

«...Поляков всех выселить, дав им возможность взять с собой, что они хотят, так как их также будут защищать Англия и Америка. Тех же, которые не захотят уезжать — уничтожать. Активнейших врагов и среди них всех членов противоукраинских организаций уничтожить в день перед объявлением мобилизации. На учет они будут взяты заблаговременно районными и уездными военными командами...».

В начале 1943 года этот план начал воплощаться.

Обратите внимание, Дмитрий Ярош, возглавляющий «Правый сектор», придерживается ровно такого же деления населения Украины — по бандеровскому принципу. В своей книге «Нация и революция» он пишет: «Украина — мононациональное государство, но на нашей земле живет около пятнадцати процентов представителей национальных меньшинств. Понятно, что у многих из этих людей возникнет закономерный вопрос: «Что будет с нами, когда украинцы получат свою государственность?» Ответ однозначен и не выдуман нами, а передан нам от наших предшественников, и потому является святой заповедью для нас. Звучит он так:

Неукраинцы, которые вместе с украинцами ведут борьбу за государственность нации, являются нашими собратьями.

Неукраинцы, не встающие под украинские освободительные флаги, но и не противодействующие нашей борьбе и относящиеся толерантно к праву украинского народа быть хозяином своей судьбы на своей земле, сохраняют все гражданские права и свободы.

Неукраинцы, выступающие против национально-освободительной борьбы украинского народа, являются врагами нации, со всеми вытекающими из этого последствиями».

Практика не заставила себя ждать. В конце января 2014 года на трассе Львов–Краковец нацисты захватили пассажирский автобус с гражданами Польши. Как сообщает свидетельница происшедшего, «один из этих украинских националистов заявил, что «если не хотите в топку», то каждый в автобусе должен прокричать «Слава Украине — слава героям!».

Впрочем, сегодня на Украине «польский вопрос» стоит не так остро, как «русский». Уже есть несколько убитых в Харькове и Донецке. Местные жители сообщают об угрозах, похищениях и насилии. Именно Юго-Восток Украины сильнее всего сопротивляется новому бандеровскому порядку, а значит именно там наиболее велик риск повторения Волынских событий. Если и не по всей форме, то в согласии с основной идеей (идеей очищения «нации» от иноэтничных компонентов).

УПА

Волынскую резню осуществляла преимущественно Украинская повстанческая армия (УПА). Первоначально это были вооруженные формирования, созданные низовыми структурами ОУН (Б) для борьбы с немцами против воли руководства организации. В дальнейшем бандеровское руководство сумело оседлать эту волну и навязать «повстанцам» на роль основного противника поляков и советских партизан, которые к этому времени уже вышли на территорию Волыни и Полесья. Возглавил УПА краевой проводник Дмитрий Клячковский («Клим Савур»). Историк Юрий Шевцов пишет: «УПА осознавала неизбежность оживления советской партизанской войны после того, как сойдет снег, и сознательно уничтожала социальную опору советских партизан в регионе».

Фактически УПА возникла весной 1943 г. Историк Е. Ю. Борисенок пишет: «Интенсивное оформление отдельных оуновских вооруженных отрядов в структурные военные подразделения на Волыни и Полесье началось после третьей конференции ОУН (Б) (17–21 февраля 1943 г.) ... Процесс создания ускорился после того, как в лес ушли около 5 тысяч украинских полицейских, которые составили костяк местных территориальных группировок УПА. К концу лета 1943 г. бандеровскому проводу удалось занять руководящее положение в УПА, перехватив инициативу у сторонников Мельника и Боровца-Бульбы».

Процитируем вновь Юрия Шевцова: «Частной особенностью возникновения УПА в начале 1943 года был приток хорошо подготовленных командных кадров всех уровней в повстанческие отряды за счет бойцов и командиров украинского батальона 201-й охранной полицейской дивизии, действовавшего в Белоруссии под Лепелем в марте — декабре 1942 года.

Этот батальон был составлен из активистов ОУН (Б), которые в самом начале войны входили в состав диверсионных украинских батальонов «Роланд» (украинский командир Е. Побегущий) и «Нахтигаль» (украинский командир — Р. Шухевич). Слив эти батальоны в один антипартизанский батальон (украинский командир — Е. Побегущий, его зам. — Р. Шухевич), немцы использовали их навыки в борьбе с советскими партизанами в Белоруссии. В конце 1942 года возникла угроза разгрома этого батальона партизанами, он был выведен из Белоруссии и расформирован в конце декабря 1942 года. Рядовые бойцы получили предписание явиться по месту жительства на службу в местную полицию. Одни офицеры быстро ушли в лес в возникшую УПА, другие влились в сформированную весной 1943 года дивизию СС «Галичина». Е. Побегущий в один момент был высшим офицером этой дивизии, а его заместитель по Лепельскому батальону Р. Шухевич уже зимой 1943 года ушел в лес и вскоре возглавил УПА...».

Непосредственное уничтожение поляков на Волыни началась по инициативе руководства местной ОУН (Б) — краевого проводника Дмитрия Клячковского и военного референта Василия Ивахива (кстати говоря, одного из авторов упоминавшейся выше военной программы). И хотя руководство Центрального провода разрешения на боевые действия и антипольские акции не давало, несколько месяцев спустя они были полностью одобрены на состоявшемся в августе 1943 года III Чрезвычайном Великом съезде ОУН (Б). Член Центрального провода Михаил Степаняк сказал об этом следующее: «В защиту деятельности «Клима Савура» (Клячковского — авт.) в отношении поляков выступали особенно резко «Горбенко», «Галына», «Иванив» и Шухевич». Хотя в 1941 году Бандера и был заключен в концлагерь Заксенхаузен (на привилегированном положении, без участия в общих работах, без угрозы уничтожения и на хорошем довольствии), но как идеолог он, безусловно, несет ответственность и за события на Волыни.

Напомню, что в октябре 2007 года тогдашний президент Украины Виктор Ющенко издал указ о праздновании 65-й годовщины со дня создания Украинской повстанческой армии и присвоил Роману Шухевичу звание Героя Украины (посмертно). А в январе 2010 года Ющенко присвоил звание Героя Украины и Степану Бандере.

За какие же подвиги сегодняшние бандеровцы славят свои «героев»?

Резня

По данным историка Швецова, к моменту начала резни поляки составляли на Волыни около 15 % населения. По данным другого историка, Александра Усовского, всё население Волыни в те годы составляло 2085 тыс. человек, а доля поляков была 16,6 %, т. е. примерно 346 тыс. человек. Наиболее правдоподобным числом жертв Волынской резни считается 60 тысяч человек.

Уничтожение было массовым и организованным. Но поражает не только масштаб убийств, но и безумная изощренная жестокость, с которой они совершались. Для подтверждения я приведу характерные выдержки из архивных документов, опубликованных в различных сборниках.

Из спецсообщения УКР «Смерш» 1-го Украинского фронта от 20 мая 1944 года о преступлениях украинских националистов села Могильницы:

«Свидетель Яницкий С. И. о Кричковском показал:

«...В ночь на 18 марта украинские националисты-бандеровцы учинили массовое убийство поляков в с. Могильницы. Они под видом советских партизан, в масках, врывались в дома поляков и производили самые жестокие издевательства над ними, резали их ножами, рубили топорами детей, разбивали головы, после чего с целью скрытия своих преступлений — сжигали.

В упомянутую ночь бандеровцы замучили, зарезали и расстреляли до 100 чел. советских активистов, евреев и поляков. В эту же ночь была вырезана моя семья — жена, 17-летняя дочь и сын. В мой дом ворвалось до 15 националистов, среди которых я опознал... бандеровца Кричковского Иосифа Антоновича, принимавшего непосредственное участие в убийстве моей семьи...»

Проверяя показания свидетеля Яницкого в лесу около Могильницы Будзановского района, в ямах было обнаружено 94 трупа замученных жителей с. Могильницы, которые были убиты националистами в ночь на 18. III. 44 года» (ЦА ФСБ. Ф. 100. Оп. 11. Д. 7. Л. 231–234).

Из протокола допроса заместителя командира куреня УПА «Крука» Льва Яскевича, 28 сентября 1949 года:

«Припоминаю, что только в селе Забара Шумского района нами было уничтожено 10 или 15 семейств польского населения. Сколько семейств было уничтожено в других селах, я не помню. Можно сказать так, что население, которое не успело полностью выехать из села, оно было полностью истреблено, при истреблении населения не обращалось внимания ни на детей, ни на стариков, уничтожали всех до единого — от мала до велика.

Такое положение было и в Старых Гутах, и в Майданах. Но я лично там участия не принимал» (ДА СБУ. Ф. 13. Д. 1020. Л. 214–220).

Из протокола допроса крестьянина Юхима Орлюка, 26 июля 1944 года:

«Вопрос: Что из себя представляет возрастной состав убитых поляков?

Ответ: В эту ночь убивались поголовно все поляки, которые находились в селе, т. е. взрослые, старики, дети и даже грудные дети.

Вопрос: Кто персонально был убит вашей группой?

Ответ: Из семьи Тачинских убита жена Тачинского Иосифа, сын 8–10 лет и грудной ребенок. Из семьи Щуровских был убит Щуровский Антоний, две взрослых дочери 18–20 лет, имен не знаю, и жена Щуровского Антония, лет примерно 50» (ДА СБУ. Ф. 13. Д. 1020. Л. 136–143).

Из протокола допроса боевика УПА Владимира Дубинчука, 6 августа 1941 года:

«Когда соучастники находились около подводы, я вбежал в дом Сошинского Антона и расстрелял ребенка примерно пяти лет. В комнате было еще два ребенка, но у меня оставшийся один патрон дал осечку. После этого я вышел из квартиры и доложил об этом Лупинка Иосифу, который дал мне два патрона и распоряжение убить этих детей. Я вторично зашел в комнату и расстрелял второго ребенка возрастом примерно два года. В это время зашел в квартиру Лупинка Иосиф и в моем присутствии расстрелял третьего ребенка, который был возрастом примерно 6–7 лет» (ДА СБУ. Ф. 13. Д. 1020. Л. 26–34).

Из протокола допроса боевика УПА Петра Василенко, 15 мая 1944 года:

«Действовала наша банда всё время в Ровенской и Волынской областях. Там наша сотня под командованием Корзюка Федора из Волынской области по кличке «Кора» уничтожила два селения около 300 дворов (сожжено) — селение Галлы и селение Паросля Владимерецкого района Ровенской области. Всё польское население вплоть до грудных детей было уничтожено (вырезано и порубано). Я лично застрелил там 5 поляков, которые убегали в лес» (ДА СБУ. Ф. 13. Д. 1020. Л. 204–207).

Из протокола допроса боевика УПА Ивана Гриня, 1 марта 1951 года:

«Ночью подготовились, и на другой день вся бандгруппа, в том числе и я, в дневное время напали на польский костел, а в то время шло в костеле богослужение, где находилось граждан польской национальности до 200 — двести человек старых и малолетних детей, костел был окружен, и началось уничтожение граждан, был открыт огонь из пулемета в центральные двери и в окна, после чего было много уничтожено тогда граждан и детей, а которым удалось убегать, то их догоняли и убивали на ходу. Потом, после расстрелов в костеле граждан польской национальности, начался погром по селу Павловке» (ДА СБУ. Ф. 13. Д. 985. Л. 153–159).

Из спецсообщения 4-го управления НКГБ СССР об уничтожении украинскими националистами польского населения, 4 августа 1943 года:

«Агент группы Куц, возвратившийся из гор. Владимир-Волынска, сообщил, что 18-го июля с. г. был очевидцем массового истребления украинскими националистами — бандеровцами польского населения, проживающего в гор. Владимир-Волынске.

Во время богослужения в костелах бандеровцами было убито 11 ксендзов и до 2000 поляков на улицах города» (ЦА ФСБ. Ф. 100. Оп. 11. Д. 7. Л. 102).

Из протокола допроса командира четы УПА Степана Редеши, 21 августа 1944 года:

«Я лично принимал непосредственное участие только в одной операции против польского населения, которая имела место в августе месяце 1943 года...

Мы окружили 5 польских сел и на протяжении ночи и следующего дня сожгли эти села и всё население от мала до велика вырезали — в общей сложности более двух тысяч человек.

Мой взвод принимал участие в сожжении одного большого села и прилегающего к этому селу хутора. Мы вырезали около 1000 поляков» (ДА СБУ. Ф. 13. Д. 1020. Л. 164–176).

Из протокола допроса боевика УПА Адама Демчука, 28 апреля 1950 года:

«Когда меня подвели к поселку Яновой Долины, то он уже был полностью окружен бандитами, и у кого из бандитов не было оружия, то ведрами носили с бензохранилища, которое размещалось неподалеку, бензин и керосин и обливали дома. Когда дом, два или три были облиты горючим, то их поджигали. Из горящих домов люди выбегали, и их тут же вооруженные бандиты расстреливали» (ДА СБУ. Ф. 13. Д. 1020. Л. 15–22).

Из специального сообщения Т. А. Строкача и А. Н. Мартынова о формировании проводом ОУН Украинской национальной армии на Волыни и Полесье и вооруженных столкновениях украинских националистов с поляками, от 21 апреля 1943 г.:

«Наряду с этим, украинские националисты проводят зверскую расправу над беззащитным польским населением, ставя задачу полного уничтожения поляков на Украине.

В Цуманском районе Волынской области сотне националистов было предписано до 15 апреля 1943 г. уничтожить поляков и все их населенные пункты сжечь. 25 марта 1943 г. уничтожено население и сожжены населенные пункты: Заулек, Галинувка, Марьянувка, Перелысянка и другие. 29 марта в с. Галинувке зарублено 18 человек поляков, остальные ушли в лес. В этом селе к поляку врачу Шелкину его жена, член украинской организации, привела бандеровцев, которые отрезали врачу уши, вырвали нос и разрубили тело на куски. В с. Пендыки расстреляно до 50 человек поляков.

В м. Чорторыск Волынской области попы лично казнили 17 поляков.

В с. Вердче-Большие местные националисты повесили учительницу, а детей ее задушили» (ЦДАГО України. Ф. 1. Оп. 23. Спр. 523. Арк. 43–46).

Из сообщения Генерального комиссара(!) Волыни и Подолии в рейхскомиссариат Украины об общем состоянии и деятельности политического руководства области, 30 апреля 1943 г.:

«За отчетный период было истреблено много польских семей, сожжены целые польские населенные пункты. Следует подчеркнуть, что в этом принимает участие большая часть украинского населения. Борьба с бандитами осложняется тем, что днем они играют роль мирных крестьян» (BA. R 94/17. Bl. 1–7).

Следует подчеркнуть невероятно садистский характер карательной кампании. Бандеровцы отрезали части тела, рубили топорами, распиливали своих жертв пилами, вынимали плод из беременных женщин и зашивали в них животных, выкалывали глаза, отрезали головы мужей — и подносили их женам, бросали младенцев в свиной корм и наслаждались зрелищем того, как свиньи пожирают детей.

А что сегодня?

Происходят немыслимые, на первый взгляд, вещи. Польские власти, вспоминающие по любому поводу Катынь, старательно замалчивают куда более масштабные события на территории Волыни. Как сообщил в передаче «Молчание Волыни» пожилой поляк, член «единственной в мире организации «Памяти жертв украинского национализма», сам пострадавший от действий бандеровцев: «Наши политики в последнее время стараются не говорить о Волыни, и эта трагедия в истории польского народа нигде не освещается».

Не менее показательно и то, что польский Сейм так и не признал Волынскую резню геноцидом поляков. Зато признал геноцидом Катынь, обвинив в нем, как известно, Советский Союз (несмотря на решения Нюрнбергского трибунала, несмотря на отсутствие мотивов и несмотря на некоторые признаки подделки «доказательств»). Президент Польши Лех Качиньский не стал принимать участия в мероприятиях, посвященных 65-летней годовщине Волынской резни, ограничившись дежурным письмом к его участникам. Более того, глава польского государства вообще отказался от патроната над «волынскими мероприятиями».

Почему сегодня Бандеру восхваляют на Западной Украине — понятно. Но почему этому потворствуют в Польше? Может быть, как считает бывший начальник Службы безопасности Украины Александр Якименко, потому, что Польша «использует все возможности», в том числе структуры ЕС и НАТО, «чтобы подчинить себе Украину» и, в частности, играет крайне активную роль в вооруженном перевороте на Украине. В таком случае ссориться с бандеровцами полякам не с руки. А может быть, это происходит ровно по той же причине, по которой бандеровцы, даже испытывая репрессии со стороны немецких оккупантов, не хотели вести против них боевых действий, считая главным своим противником СССР. Кстати, одно не противоречит другому. Дмитрий Ярош, например, не раз заявлял: «Единственным залогом мирного, цивилизованного развития народов, которые перестраивают свою жизнь рядом с Россией, есть полная ликвидация империи и построение на ее территории национальных государственных образований». Так что приход к власти на Украине русофобов и антикоммунистов на руку польской власти.

Гораздо сложнее (опять же — на первый взгляд) понять, чем руководствуется руководитель научно-исследовательской работы музея истории репрессий «Пермь-36» Леонид Обухов, делая следующее заявление (опубликованное, в том числе, на официальном сайте этой организации): «Лесные братья» и бандеровцы боролись за независимость своих республик и теперь в этих суверенных государствах их считают героями национально-освободительной борьбы. Они имеют на это полное право». Между прочим, целый кандидат исторических наук и доцент кафедры новейшей истории России Пермского государственного национального исследовательского университета. Кстати, в той же «Перми-36» украинским и другим националистам из числа диссидентов, боровшихся за развал Советского союза, посвящен не один хвалебный стенд...

Такие вот деятели и целые организации, вроде общества «Мемориал», в своей фанатичной борьбе против коммунизма и советской истории превращаются в идеологическую и «интеллектуальную» обслугу современных нацистов и бандеровцев, не только отмывая их (как мы видим на примере Обухова), но и, что тревожнее, подпевая русофобскому интернациональному хору (в котором солируют, конечно, бандеровцы).

Сегодня идейные наследники Бандеры и Шухевича уже обзавелись оружием и уже применяют его против мирного населения. Может показаться, что в XXI веке дословное повторение действий УПА невозможно. Тому, кто так думает, я рекомендовал бы пересмотреть хроники Ливии и Сирии, где американцы тоже поддержали «повстанцев», а также изучить видеоролики с Сашко Билым (думаете, ему слабо? думаете в рядах «Правого сектора» таких мало?), многочисленные акции с выкриками «Москалей — на ножи!», факельное шествие, по примеру нацистских, в Киеве.

Профессиональные антисоветчики (особенно потрудились польские «интеллектуалы») могут гордиться — благодаря их стараниям, сегодня есть риск появления новых понятий: «Донецкая резня», «Харьковская резня», «Одесская резня»...

Олесь Гончар