Имперское мышление и патриотизм..

Имперское мышление и патриотизм как поиск смысла жизни

Не знаю, удастся ли мне сказать что-то новое и оригинальное - ведь столько профессионалов пера отдавали дань этим вопросам! Да и что тут писать - ведь всё уже ясно из заголовка! Хотя можно и поразвивать эту мысль, что на фоне всеобщей бессмысленности не является слишком недопустимой потерей времени.

Что-то носится в воздухе, а может быть, это повышенная солнечная активность - отчего это вдруг по всему свету восстания и гражданские войны? Вот уже Украины коснулось и, того и гляди, на старшего брата перекинется. Болото российской "стабильности", оставшееся от уже мифического океана застоя, вдруг запузырилось глубинными газам - что-то святое, древнее и ужасное рвётся наружу. Что же грядёт, как не война, которой лишь бы не было? Ничего другого и в голову не приходит.

Вот уже добрая половина людей в социальных сетях стали чем-то одержимы, и при этом окружены злыми врагами, готовыми скрутить их в бараний рог или, в лучшем случае, растлить. Унизить, отнять память о блеске эпохи отцов. Поработить, превратить в банановую республику и только откачивать нефть, как они это горазды делать в остальной части неразвитого мира. Этим озабочены мастера сцены, инженеры человеческих души и повелители гармоний, подписавшиеся в Москве под воззванием ввести войска туда, куда сочтёт нужным путеводитель. ".. Станет снова русским полуостров Крым, ..., наш Константинополь, ... и ... Иерусалим..", поёт исполнительница народных песен. А по части внутренних дел: "... И не будет больше лагерей и тюрем - все враги России будут казнены".

Вчера неизвестная мне русская женщина, проживающая в Америке, с жаром защищала аннексию Крыма, называя тамошний блиц-референдум свободным и демократичным, а потом предлагала отдать Израиль арабам, а Техас - Мексике. После обмена аргументами с моими друзьями-физиками и со мной лично, её жар сменился горечью, и она призналась, что на Крым и на Украину ей глубоко наплевать. Единственное, что её волнует - это то, что её рассматривают как агрессора, и лишь потому, что она русская. Ну что мне было ей посоветовать, как не вести себя по-доброму, не нападать на другие народы, например на украинцев, или, как всегда, на евреев, чтобы окружающие сказали: "Вот, смотрите, русская, а приличный человек!".

То, чем одержимы некоторые мои френды, вместе с мастерами слова древнейшей профессии на телевидении той страны и кишащими в террариумах сетевых изданий троллями, есть патриотизм, неразрывно связанный с так называемым "имперским мышлением" и неминуемо переходящий в ксенофобию и шовинизм. Вот уже некоторые заклеймили меня агрессивным либералом, стремящимся уничтожить всё святое и одновременно фашистом, отфрендив меня в гневе, даже ещё и не видев лежащие вокруг тушки убитых мной безымянных солдат-троллей.

Наблюдая поляризацию и радикализацию мнений, похолодание в отношениях былых кажущихся друзей, схватки на поражение с вторгшимися на территорию неизвестными, невольно задумаешься, откуда берётся это агрессивное святое чувство, этот пресловутый раздутый патриотизм, переходящий в практически то же самое, но с отрицательным знаком?  Защита своего участка от чужаков характерна и для животных, тут нет ничего возвышенного. Предпочтение ближнего дальнему понятно и целесообразно, по крайней мере пока всё хорошо и стая товарищей тебя не загрызает. Но где же глубокая философская причина? Не может же святое волнение, спирающее зоб, быть просто игрой гормонов, обслуживающих простые и понятные функции коллективного существа?

Думается, что корень проблемы в пустоте существования простого человека, если человек не встроен деталью (пресловутым винтиком) в систему. Существовать лишь для поддержания собственной жизни и воспроизводства не полностью удовлетворяет, и человек начинает искать высший смысл. Семья, деревня - это может дать какой-то смысл жизни, но не всем поголовно. Вот государство, держава - это уже возбуждает. У государства как субъекта может быть весьма богатая жизнь - рост, развитие, территориальные приобретения, охота на ведьм, поднятие целины. Сила и слава - всё то, с чем очень почётно идентифицироваться. Жить интересами государства нескучно. Продвинутые государства создают идеологии, чтобы лучше контролировать людей. Возникает представление о сакральности государства.

Конечно, механизм самоидентификации с державой требует какого-то минимального культурного уровня, каких-то всё-таки духовных запросов. У меня впечатление, что это особенно свойственно русским, как народу, избранному Богом для наказания. Возможно, есть другие народы, более занятые деньгами или там доставанием кокосовых орехов, которые не имеют вышеозначенной проблемы и живут счастливой простой жизнью. Но о народах говорить политически некорректно, во всяком случае, если живёшь на Западе. Тут царствует индивидуализм, никто не хочет быть народом. Глядь вокруг - а народа-то и нет. Одни индивидуумы разношёрстные, под одну гребёнку не расчесать!

Вот мы и подошли к другому полюсу этого комплекса проблем - индивидуализму, которым так богат Запад. Учёным известно, что человек содержит клеток не меньше, чем государство человечков, и тем самым человек представляет собой сложнейшую систему, этакий микрокосмос. Человек, в особенности творческая личность, может обратиться на себя, развивать свои способности в спорте, науке и искусстве, искать взаимодействия с себе подобными единицами. Хоть и являясь членом общества и по необходимости работая, даже и на государство, индивидуум не сводится к детальке последнего.

Интересы индивидуума и государства не совпадают. Государство нужно индивидууму для жизнеобеспечения. Однако государству не интересно служить своим клеточкам-человечкам, у него своя макро-динамика и свой интерес, заключающийся в росте и экспансии. По какому-то ещё не открытому закону, любая достаточно сложная и способная к самообновлению и мутациям система имеет тенденцию к увеличению и усложнению. Это относится не только к государству, но и к обществу, а также к их составным частям и структурам - бюрократии, корпорациям. Если индивидуумы не поставят заслон экспансии мета-структур, те индивидуумов подомнут под себя и превратят в простых людей, описанных в начале этого трактата. Поэтому на Западе есть законы, охраняющие человека от государства и организаций. Без этих законов борьба была бы неравной и люди были бы превращены в клеточки и винтики, как это до сих пор происходит в странах коллективного сверх-сознания.

А зачем, собственно, обожествлять государство? Это всего лишь один из многих уровней материального мира. Выше государств - Земля, а там вся солнечная система, галактики. По сравнению с космосом не только человек, но и цивилизации, - это всего лишь  плесень в луже, как сказал какой-то великий человек. Жизнь как человека, так и государства в масштабе вселенной - просто мгновение. А вниз от человека - клетки, атомы, кварки. Секунда жизни человека - для них вечность. Всё относительно, также и в плане важности. Свет клином на державах не сошёлся.

Возвращаясь к начальному вопросу о пустоте и поисках смысла жизни, нельзя не упомянуть о религиях. Как человек неверующий, могу сказать без угара - функция религий также в придании простому человеку смысла жизни, которого он сам не находит. Пока религия остаётся частным делом человека, её можно отнести к разряду занятий человека с самим собой, считать видом самоуглубления. Или видом самотерапии, самообмана. Oпиумом. Такая религия, которую многие считают единственной правильной формой религии, явно конкурирует с государством за влияние на человека. Государству такая религия не нужна. Когда же появляется церковь, религия приобретает черты идеологии, стремящейся подмять человека, управлять людьми как стадом. Церковь имеет тенденцию срастаться с государством. Впрочем, современная умная церковь это понимает и старается держаться особняком. Что ей, однако, не очень помогает, поскольку с развитием культуры и цивилизации востребованность религии понижается.  Лишь в России религия недавно прогрессировала, опять заняв свято место, оставшееся после издохшего коммунизма, как предсказывал Владимир Войнович.

Мне кажется, что западный индивидуализм вырос из христианской традиции, в которой человек предстаёт перед богом непосредственно и независимо от государства. "Нет ни эллина, ни иудея" - в духовной сфере государственные границы ликвидированы. Были в России старообрядцы, настолько верующие, что шли на самосожжение. Насильственные реформы патриарха Никона поставили российскую церковь на службу государству, что подрезало корни христианской веры. Мой выросший в деревне отец говаривал, что русский мужик не очень верующий - одной рукой крестится, а другой чешет муде. Поэтому и стало возможным разграбление Лениным церквей и массовые убийства священников. В советское время церковь была редуцирована и поставлена под контроль органов. После краха коммунизма её опять достали из заднего кармана в целях патриотического воспитания: "За родину, за веру!" - если уж не за Сталина.

7-8 апреля 2014