Майдан

Души без тела нЕмы - ни крика ни даже  плача
и не зажмурить глаза и не закрыть от удара лица.
Если бы пуля сумела в полете остановиться
или хотя бы смогла пролететь немного иначе...

Горе. Огромное черное горе над площадью распростерто,
болью кромешное небо с красной землей перемешано в кашу.
-Где тут наши? 
-Наши? Какие тут «наши», к черту!
И пусть мне кто-нибудь объяснит кто такие «НЕ наши»?...

Ангелы Божьи сбились совсем и с ног и с толку, бедняги.
Как им теперь сортировать вас тут, у ворот небесных?
Что привело вас сюда, молодых, агрессивных, неопытных, честных?
Жажда свободы, денег? обман или верность присяге?

Встанете об руку рядом, длинной шеренгой, пугающе белой,
горлом пойдет осознание страшной, непоправимой утраты.
Что же ты, мальчик, бросил внизу свое распростертое тело?
Тот, кто стрелял в тебя, будет теперь твоим новым  небесным братом....

Видишь, как ваши безумные матери бьются над вами в истерике?
Жизнь их, бескровная, стала теперь ещё иллюзорней, чем ваша,
как  их отчаянье цивилизованно делят Европа с Америкой,
не забывая при этом хором скандировать  «Russia,  Russia»!

Горе всем, тянущим на себя это  кровавое одеяло!
Мечущим карты, кидающим кости, передвигающим  фишки
и допускающим некоторые... ну, скажем, издержки и излишки,
во имя «общечеловеческих...» , которые «во что бы то ни стало...»!

Птица-война, распаляясь страданием, требует новой дани,
те, кто кормили её до отвала вашими душами, живы
и через колено ломают страну, ну, конечно, не ради наживы,               
а ради свежеиспеченных свобод, раздаваемых  на Майдане!

Ночь горит на кострах под сатанинский проплаченный гомон,
горьким бархатом копоти траурный саван её оторочен.
Кто тут против? Чей тут пропуск к Господу Богу просрочен?
Жаль, что пуля всё-таки не смогла пролететь по-другому...

Души без тела немы - ни крика,  ни даже  стона,
и не зажмурить глаза  и  не закрыть от удара лица.
Что остается вам, мальчики, здесь, по небесным законам?
Только молиться...