В каменоломне чувств

1.

Дней волноломы…
Бьются ночей изломы —
шреки мы или гномы, кто мы?


***

Я изначально
мыслями измочален:
кто я здесь — гость случайный?
Чувств каменоломен
вечный Сизиф печали?..
В драчке прохожих
брачного пира чары.
Кто излучает, мир источает?
Не отвечайте —
не замечаем.


2.

… И снова жизнь
в венце терновом
вошла занозою в закат.
Дрожит над маревом
багровым
распятьем ось координат.
Мы — точки функции
неясной
в пространстве-времени судьбы,
шаг вправо, влево —
всплеск напрасный, —
свернуться в ноль,
простить,
забыть…

Шар солнца катит
жук навозный —
души наставник — Скарабей.
Проложен путь
во тьме морозной
долиной счастья и скорбей.

…Недоумение Пилата,
и странной жертвы
высший смысл…
Над головёшками заката
рассвета
искры
пронеслись.


3.

Облаков вечерних колесница…
Ресницы — спицы
берёз, лишённых всей листвы…
Я жажду Вас,
идя на Вы.

Обнажены,
обескуражены,
раздражены…

Стою у полости рассвета.
Шепчу,
кричу,
вздыхаю:
— Где ты?

Ответа нет.
— Не жди ответа.


4.

Ты и Вселенная,
ты и цветок.
Я зарываю
свой голос в песок.

Мхом поросли
колоннады былого.
Свет порождает иллюзию Слова.
Логика дремлет
на кладбище дня.
Ты — посторонняя, ты и родня.
Вверх по спирали
совместных дорог –
ралли рояля сквозь времени смог.


5.

Я — символ мгновенья.
Ты — синяя ночь.
Исследуя тени,
я следую прочь.

Не маг, не кудесник,
не шут, не герой,
я Вечности крестник,
покинувший строй.

Ты — боль и отрада
на рытвинах дня,
как след звездопада, —
мой сон до меня.

Мы — блики Вселенной,
вобравшие жизнь,
бессмертны и тленны,
по полю кружим.

А в поле — не воля —
судьбы колея,
пуд соли, две доли —
твоя и моя.


6.

Там,
где смыкает ветер
веки моих ночей,
там,
где луна не встретит
звёзды твоих очей,
в сон
без объятий
вжавшись, —
в разносторонний мир,
наша полоска
сжата
в поле
чужих
квартир.


7.

В печаль протянутые руки
сквозь муки
и звуки
стуки
сердец, заброшенных извне
во мне
на дне…
Упруго холодом разлуки
пахнуло:
« Истина в вине.»

…Один.
Вдвоём —
вдвойне.


8.

Не останавливай пространство —
вопрос безвременья —
волюнтаризм.
Змеиный шорох
хроностранствий —
взлетая вверх,
сползаешь вниз.
Не будет грязи —
зори,
сырость,
степное зеркало росы.
«Куда ж нам плыть?..»
Послали
сыр нам —
воронам лесополосы.


9.

Метаметафоры метаморфозы…
Метагалактика — мистика прозы.
Свет искривляет наличие форм.
Форум созвездий, форсунка реформ…
Мы по ту сторону
здравого смысла.
Мир — зазеркалье прозрачных теней,
дней отошедших,
судьбы коромысло.
То,что короче, порою длинней.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Каждая
капля
хранит
отраженье
смысл и движение
звёзд и планет.
Без приближения
нет отторженья,
а без покоя движения нет…

Римана шарик
нас греет, нам светит.
Пьёт Лобачевский из блюдца печаль.
Метаметафоры блудные дети
в мира открытые двери стучат.


10.

Тлеют вдали мосты.
Взгляды мои пусты.
Лишь паутина с тиной,
лотоса лепестки,
где самомненья ложь…

Осень.
Синички.
Дождь.
Просинь.Листочков дрожь.


11.

Течёт загадка ощущений
по телу
лёгкая рука
алхимия перемещений
и превращений…

И, окунаясь в кому
в комнате незнакомой,
каясь и спотыкаясь,
как на такси тоски,
прошлое на куски)
я до сих пор не скис.


12.

Смех — предок слёз
в чистом поле бесстрастья — 
старый  замшелый подсолнух беды —
щёлкает ворон,
уставший от странствий,
семечки жизни, былого следы.


13.

Листья белые ладоней…
Донник дня
в томленьи
тонет.
Звёзды сочные в ночи…
— Сердце глупое,
молчи!


14.

Кто молчал,
тот поёт.
Кто сгорал,
не сгниёт.
Кто кричал,
тот молчит.
Кто стучал,
тот почил.

Перебежчиков
рой,
каждый пятый — герой.
Только жизнь
не война —
откровений струна.

Лопнет пульс
на бегу
в недозрелом снегу.

И в открытых
глазах
то ли смех, то ли страх,
то ли истины соль,
то ли искрами боль.


15.

Взмыть бы
в солнечных лучах
в небо голубое
или
в звёздности очаг
буйной головою…

Всё короче путь
во вне,
сжался клок шагрени,
но стою спиной
к стене,
не сливаясь с тенью.


16.

Я хочу
в блаженстве жить
днём ли, под луною,
только коршуном
кружит
время надо мною.