Британская баллада

      Действие происходит в старинном двухэтажном особняке.


Сад прихотливый, а в нём в отдалении - дом.
Плотно укрыта дорожка заботливым дёрном.
Лестница тяжко висит в вестибюле пустом.
Я поднимаюсь, шурша, по ступеням потёртым.
Дверь приоткрыта. Я вежливо стукнул. "Come in!"
Голос приятен и искренен, но неприкаян.
Я захожу. Никого. Только греет камин,
А перед ним на паркете - увесистый камень.
Цепко на камне сидел пожилой попугай.
Ёрзал, привычно чесался и вздрагивал часто.
Солнце неярко румянило кресел бока.
Я подошёл и спросил его: "Where is your master?"
Он отвернулся, презрительно хмыкнув притом.
(Может быть, он мне ответил, когда я стучался?)
Взял я рассеянно с полки потрёпанный том,
Чуть полистал, отложил и легко рассмеялся.
Что мне неразвитой птицы надменный каприз?
Голос (её, вероятно) глухой и невнятный.
Вышел спокойно, спустился медлительно вниз, -
Вновь попугай предо мною - большой, неопрятный!
Он восседал независимо, как монумент,
Лишь поводя равнодушно пустыми глазами.
Я прошептал удивлённо: "I din't understand!",
Кашлянул робко и, глупо уставившись, замер.
Он разместился на гребне пологих перил,
В самом конце, где они уже горизонтальны.
Быстро наверх я поднялся и двери открыл:
Был попугай там, и он подмигнул мне нахально!
Гневно взглянул на него, как на злого врага.
Пот неожиданный сеткою выступил густо.
Я в вестибюль по ступеням сбежал. Попугай
Там восседал независимо бронзовым бюстом.
Это был тот же, я не сомневался ничуть.
Снова побрёл я наверх в свою светлую залу.
Был попугай на перилах угрюмее чуть,
Чем наверху, где он был поразвязней, пожалуй.
В кресло уселся я. Сердце неровно стучит.
Воду нащупал на столике в полном стакане.
Выйду на лестницу - он на перилах торчит,
В залу вернусь - он сидит, озираясь, на камне.
Это надолго запомню я и сохраню
В памяти зыбкой, что после всего ослабела:
Лестницу вечную и попугая возню,
Телодвиженья его и хохол грязно-белый.
Хватит! Я сел у камина, больной и немой.
А попугай завозился, стал вздрагивать резче.
Гаркнет, казалось, сейчас в тишину: "Nevermore!"-
Вороном чёрным из чьей-то поэмы зловещей.

...Кошка степенная в залу мою забрела.
Шла осторожно. "Кис-кис!" - я окликнул устало.
Остановилась. И мягко ко мне подошла,
И взобралась на меня, и с гримасою поцеловала.