прохожим посвящается 2013

наперерез чему-то пятитонному с ножницами в руке,
чувствуя себя немного берроузом, немного ван гогом, немного богом,
сумевшим создать чудовище из глины своей плоти и гнили своей души,
не спеши -
успеешь отпраздновать свои три, семь и сорок,
неслышно смеясь где-то внутри зеркал.
знаю, **** ты это всё.
весь этот мир, исключая меня, ты ****.
и если ты бежишь сейчас с ножницами под пять тонн,
то я опять тот самый неудачник,
который не видел фильм, который все видели,
и не знает название самого модного бара.
студент, не попавший на пару,
на которой раздавали автоматы,
и даже не вожделенные те, а для расстрела ворон,
пропустивший всё самое-самое,
впрочем, привыкла.
таким судьба населять специальные палаты для девственниц-самоубийц
или заводить пресловутых десять кошек и весить в районе центнера,
отдаваться в прихожей доставщику пиццы,
на котором прыщей больше, чем лица,
а также соседу сбоку - отставному футбольному тренеру,
а также другому соседу - алкоголику - сверху.
снизу.
сзади...
и не хлеба, не зрелищ ради,
а по доброте душевной
или из-за отсутствия души вообще,
как это бывает у овощей
и у таких, как я.

твоей вины в том нет, поверь, моё солнце, совсем.
ты даже не видел ни разу, как я пялюсь на тебя в метро,
мечтая спасти от кругов под глазами, алкоголизма и прочих проблем,
и не увидишь теперь, валяясь на асфальте в луже собственной крови
с ножницами в мёртвой руке и великим ничто в не мертвее, чем прежде, глазах.
обидно лишь, что я не пойму ничего на первых порах,
буду, как прежде, искать тебя в толпе, вечный встречный,
и лишь однажды от лютой скуки прочту старую-старую новость в ленте
о том, с кем могла бы, с кем не смогла,
пойму, что та дверь в метро была права -
выхода нет. выхода нет. выхода нет.
мне не готовить тебе на завтрак котлет,
тебе не делать мне кофе и капризных детей.
дверь в метро говорит, постарей
и трахайся в прихожей с доставщиком пиццы,
потому что чудес не бывает,
и даже не на кого за это злится -
остаётся лишь плакать и жрать.