76. Рильке, Жертвы ларам. В предместье

Старуха сверху, с вечно хриплым кашлем,
уже мертва. — Да ну! — Не трать слова!
Что нам она? Мишень для озорства?..
Кто имя знал её в кругу домашнем?

...Внизу фургон закрытый дожидался.
Последний класс; когда под брань и крик
спускался гроб, его хватали вмиг,
швыряли внутрь — и ящик закрывался.

И кучер кляч своих стегал вожжами;
фургон летел к погосту, как стрела,
как если б в нём не чья-то жизнь была
с её тоской и мёртвыми мечтами.




R. M. Rilke, Larenopfer

In der Vorstadt

Die Alte oben mit dem heisern Husten,
ja, die ist tot. – Wer war sie? – Du mein Gott,
sie gab uns nichts, – ihr gab man Hohn und Spott...
Kaum, daß die Leute ihren Namen wußten.

Und unten stand der schwarze Kastenwagen.
Die letzte Klasse; als der Totenschrein
sich spreizte, stieß man fluchend ihn hinein,
und dann ward rauh die Türe zugeschlagen.

Der Kutscher hieb in seine magern Mähren
und fuhr im Trab so leicht zum Friedhof hin,
als wenn da nicht ein ganzes Leben drin
voll Weh und Gück – und tote Träume wären.