Неприкосновенный запас

У меня под подушкой лежит апельсин.
И два ломтика чёрного хлеба.
И, конечно же, курева пачка лежит.
Ну а как же мне здесь без Беломора?
Это всё - достиженья на нынешний день.

Ну и что во всём этом такого?
Так бредово писать может разве что тот,
Кто лежит в каземате дурдома.
А вокруг - кто хранит, кто сопит, кто вопит.
У кого-то ходынка меж коек.

Я беру апельсин - и принюхиваюсь...
Вспоминаю любимую Вальку.
Оторвало меня от тебя дурачком.
Что там, как там - по сути, не важно...
Я тут сам в дураках, как и все, как в тюрьме.

Но зато у меня апельсин!

А ещё эти корочки хлеба храню,
По-столовски нарезаны ровно.
Мне: - Чего их хранить? Хавай, дурень, скорей...
Неизвестно, кто умный, кто глупый.

Вот держу их в руках, понимаю, дурак,
Сыну с дочкой положен гостинец.
Но не хлебного мякиша смятый кусок,
А козули, конфеты и пряник.
И чтоб пахли они не больничной трухой,
А костром, что развёл только папа...
Вот я в этом костре втихаря, сторонясь,
И сожгу эти хлебные пайки.
А пока я не сплю - мне затылок саднят
Два черствеющих ломтя черняги.

Что же до папирос: ну, курил и курю,
И никто указующим не был.
Я ещё подымлю, я ещё издымлюсь -
Без желанья на то и с желаньем.

Вот мы все собрались под затылком моим:
Апельсин-Валентин да гостиницы детишкам.
Даже здесь я не думать о вас не могу,
Даже в этой кутузке ваши запахи чую...

Лишь бы шмон санитарный не грянул.

17.05.12.