огонь, вода и медные трубы... сказочка...

В каком-то из царствий, в далёкие годы, царица жила и хотела приплоду.
Но как-то не шло материнское дело. Епаться - еплась, но епли неумело.
Кто рожей не вышел, кто пьян, кто тупой, кто даром писдит о любви неземной.
Но тут на подмогу пришёл звездочёт: -Тебе повезёт. Призовой возьмёшь лот.
Под Курском, в деревне Большая Мудейка живёт заколдованный мальчик Андрейка.
Противный колдун, верша "план Барбаросса", его превратил в горбуна с большим носом.
И что же придумал завистник-подлец? На горб нажимаешь,- вылазит конец.
А если за нос ухватить с криком "Ах",- диаметр писи растёт на глазах.
Помчались гонцы /Курск от них был далече/, царица же стала готовиться к встрече.
На пезю завивка. На попу - наколка, стрелочка с надписью "Здравствуй, головка".
На левую сисю - дата и год, на правую - лозунг "Андрюша, вперёд!"...

Андрюшу найти ничего не мудрёно. В селе раздавались счастливые стоны.
Толпа у дверей в ожидании часа и длинная очередь в сторону кассы.
Ехать горбунчик совсем не хотел. Твердил, что, мол, здесь у меня много дел.
Но в переговорах поставили точку два точных удара: печень и почка.
Дорога обратно. Карета несётся. Спешили гонцы, доставляя уродца.
Царица заждАлась. Убралась в хоромах, бельё постирала, хоть и по-облому,
В мечтах об Андрюше раз двадцать промокла. Охранниц себе нанялА: Марфу с Фёклой...

Объект поклонения и обожаний предстал пред царицею без одеяний.
-Вы что, офуели? Такому дать? Щас! Горбун, нос поломан, косит левый глаз.
Гоните отсель его, Марфа и Фёкла!...Но взгляд на конец, и царевна замолкла.
Конца красота ей ударила в очи. Заныл клитерок: "Я хочу его очень",
Задок зазудел, губы дёргаться стали, а мозг возбуждённый забыл о морали.
Чуть нос покрутила, немножко прижала - не верит глазам,- нифуя себе шпала!
Напрыгнула сверху...Так вот оно, счастье! Не лох деревенский, а истинно мастер!
Работает чётко, уверенно, быстро. Мысль тут же мелькнула: "Назначу министром".
Взасос поцелуй, позабыв про уродство. О, траханья бог и король сексоводства!
Пошла освежиться в сторону душа. Немножко досталось и Фёкле с Марфушей.
Под громкие возгласы "Браво! Брависсимо!", Андрейка свою увеличивал писю.
Царица вернулась из душа. Три девы за руки взялИсь, подвывая напевы,
Стирая бегущий усталости пот, вокруг хера стали водить хоровод.
За доблесть и силу в кроватных сражениях, за многократность своих извержений,
На славный, могучий Андрюшенькин пах они прикрепили Андреевский флаг.

Поют гимны, хвалят и ночью и днём...Зазнался, тяжёлым стал хрен на подъём.
Вполне вероятно, что сильно устал. Короче, однажды бедняга не встал.
От злости царицыну челюсть свело. Андрюша был выслан обратно, в село.
Хоть воду прошёл и огня любви лаву, сгубило конец испытание славой...

царевну сумел забрюхатить Андрейка?
свои гипотезы мне шлите скорей-ка )))

версия Путанника...

Сломал инструмент,- горб стал больше комода,
А сила копилась не сразу, не вдруг.
И раз, таки,- смог, и родили урода
С большим писюном, но без ног и без рук.
    И членом своим всё он делал искусно:
    Ходил и мочился, и строил свой быт.
    Он был одинок, и всё время был грустным,-
    Единственный член грубой кожей покрыт.
Топор, молоток,- рукояти в занозах,-
Спасала верхонка,- почти эксклюзив.
Неверный удар,- и, конец под угрозой!
Он стал подозрителен, мрачен, слезлив...
    Как будто, на пятке,- сухие мозоли,-
    И как с этим монстром судьбу обмануть?
    Лишь тёмною ночью себе мог позволить
    Дырою в полу утешаться, чуть-чуть...
А орган-то рос, матерел, удлинялся,
Силён стал на диво и гибок, змеист
Стал в лес уходить,- ничего не боялся,
И стал, как удав,- до того мускулист.
    Лося', медведя' изловить мог мгновенно,
    В засадах таился, как зверь одичал.
    Однажды, увидев на речке царевну,
    Влюбился, уполз и безсильно рычал.
Концовка ужасна, гротескна, трагична,-
Стенал в безнадёжной любви, и, скорбя,
Покончил с собою жестоко, цинично:
В обьятьях стальных задушил сам себя.