Два Скуратовых

Стихотворение написано, как попытка  отклика на чудный образ Максима Скуратова в произведении А.Толстого "Князь Серебрянный". По-возможности, я старалась ни в чем не отступать от образа А.Толстого.

Два Скуратовых при Грозном
Жили в милости Царя…
Но один с молитвой слезной
Все томился, говоря:

«Убегу, отец мой, скоро.
Жить мне здесь невмоготу…
Я живу в душе с укором,
И не верю в правду ту,

Что под пытками куется
И тобою и царём.
Кровь невинных всюду льется!
Мука в сердце есть моем…»

Словом ласковым, угрозой,
Сына вразумлял отец.
«Матери подаришь слезы,
Царь осердится вконец!»

Как любил Малюта сына! -
Среди всех людей – его…
Добивался ему чина,
Не жалея никого!

Сын в опричники Иоанном
Принят был. И в слободе
Часто был на пире званном,
Но все думал о Христе.

И о том, что ночью темной
Будут пытки для людей…
И Максим с тоскою томной
Убежал от тех сетей.

«Не испачкал кровью руки.
Мама, еду я… прости!
Всюду ложь, измена, муки…
Если можешь, не грусти». –

Думал он, целуя двери.
И уехал на коне.
«Мой отец страшнее зверя.
Мама, помолись о мне!»

Рано утром к монастырским
Приближался он вратам.
И застыв в поклоне низком,
Просил исповеди там.

Старец посмотрел глубоко,
Как добры его глаза!
Говорят они про Бога.
И прозрачны, как роса.

Молча шли они по саду
К церкви маленькой в тени.
«Царской милости не надо,
Боже, душу сохрани!»

Был Скуратов юный очень,
Чистым сердцем  так страдал!
В церкви поднял свои очи –
Фреска Страшного Суда.

«Вот беда! Непослушанье
В вечный ад сведет меня.
Там не будет состраданья:
Муки, злоба, боль огня…

Только не могу иначе.
Не люблю отца, царя…»
И упавши ниц, он начал…
С сокрушеньем говоря:

«Я должно быть грешник страшный!..»
«Ты молись…Господь велик!
Человек любим Им каждый
Милосерден Его Лик!»

«Слушай, отче!.. Оскудела
Ревность и любовь к царю».
И Максим стоял несмело,
Голову склонив свою.

«Я искал любовь в молитве,
Пред иконами стоя…
Проиграл в духовной битве,
Не люблю в душе царя…»

 «Много грешников я ведал» -
Был ответ ему тогда.-
«И убийц, творящих беды.
И предателей Христа.

И церковных татей слушал-
Тебе правду говорю.
О, что в их творилось душах! –
Но чтоб нелюбовь к царю?..»

«Значит я грешнее татя!» –
Горький возглас был тогда.
«Помоги мне Бога ради!
Что б душа была чиста!»...

«Погоди…Клевещешь, сыне,
Ты на самого себя.
Или это от гордыни?
Или говоришь, скорбя?

Ведь нам царь отца роднее!
Почитаешь ли отца?»
Голову клонил сильнее,
Юный, не подняв лица…

Он молчал. Душа скорбела.
«Почитаешь ли?» « О, нет!»...
«Ты поведай, в чем же дело?»  –
Удивленный был ответ…

«Как?  душа отцу не рада?
«Кто ты, отрок ?»– был вопрос
«Отче… я  Максим Скуратов,
При дворце я царском рос…»


Что за странность? Что за чудо?
Миг короткий… и слова:
«Значит твой отец… Малюта?»
«Да!» – склонилась голова…

«Да!» – сказал он, горька плача…
И закрыл лицо рукой.
Старец посмотрел иначе -
Горестно, с большой тоской…

И стоял, молясь глубоко…
Тишина. Лишь плачь души…
Что искала мира с Богом,
Все соблазны сокрушив…

«Все ли ты поведал, сыне?
Зла не мыслил ли  Руси?
И на Русь в своей гордыне
Ты врагов не пригласил»?

«С плеч мне голову младую!
Если мыслил я о том.
Русь люблю мою Святую!
Хоть царя люблю с трудом,

Но не знаю мыслей даже,
Что бы зла желать ему!
Что же твоя милость скажет
Несмиренью моему?»

«Наклонись мой сын и слушай:
Разрешаю от грехов…
Бог очистил твою душу,
Дал свободу от оков…

Не грешно, поверь мне, чадо,
Что из дома ты бежал…
Потакать нам злу не надо,
Ведь главней всего душа!..»

О, какой покой, отрада
В юной разлились душе!
За страдания – награда!
Нет  томления уже.

«Трудные настали годы.
Грозно правит царь страной!
И карает нас за что-то..
Грех людской всему виной.

Но вставай, мой сын, с коленей.
Трапезу теперь вкуси!
И найди успокоенье,
Силы, чтоб служить Руси».

Он неделю жил спокойно
Рядом с братиею  всей.
Но звалась душа невольно
Послужить Руси своей.

«Ты куда, мой сын? Далёко?
Поживи еще в тиши.
И в молитве сладкой к Богу
Обретешь покой души».

«Не ушли еще татары.
Я в Рязанский край пойду,
Защищать тот город старый,
Что б не ждал никто беду!

Меня манит эта доля!
Вижу стрелы я врагов,
Сёла, тропы, реку, поле…
Скрежет сабель и клинков!»

Старец,  помолясь глубоко,
В путь Максима отпустил.
«Чистой будет пусть дорога,
Сохранит Господь в пути!»

Ускакал тогда Скуратов.
И с Серебрянным в бою
Он нашел душе отраду.
Он нашел и смерть свою…

На руках у князя тихо
Умирал он без грехов…
Битва же шумела лихо
Возле низких берегов.

Славной та была победа!
Но нелёгкою была…
А душа летела к Свету,
К Жизни Радостной, без зла…

Русь Малюту вспоминает…
А Максима  - Бог один!
Каждый путь свой выбирает.
Каждый – жизни господин.