Карусель

(РАССКАЗ)



Как чудесно начинался этот солнечный, субботний день. Давнишние друзья, Вася, Серёжа и Саша не спеша двигались по узкой, тенистой тропинке, ведущей на песчаный берег реки. Запах ракит, заправленный лёгкой прелостью недоступных солнцу зарослей, освежал и дурманил, всё больше перемешиваясь с запахом реки и разогретого песка. Друзья разбежались и бросились в воду, распугав рыбью мелочь у берега. Под кустом блестели пробки от бутылок с пивом, предусмотрительно установленные ровными рядами в воду. Выходной обещал быть превосходным.
Вместе с хлопком бутылочной пробки, раздался треск в буреломе и призывный голос: - Васька, Васька,- обладательницей которого могла быть только Люська, Васькина подруга. Сорокалетняя Люська – женщина своеобразная. Она занималась «сексуальным воспитанием» молодёжи. Находила себе молоденького паренька и всю себя ему отдавала. Семнадцатилетний  Васька был далеко не первый воспитанник. Некоторые «сосунки», в пылу отведанных страстей, предлагали ей замужество. Нет, здесь многоопытная Люська была непреклонна. У неё свои принципы. Она «вела» пацана только до совершеннолетия, далее всё, отпускала в «свободное плавание».
Наконец кустарник раздвинулся, и на песок вывалилась стройная Люська. Она была явно взволнована. Оказалось, ей позвонила лучшая подруга Людмила и поведала о том, что к ней вчера вечером явился подвыпивший (да чего там подвыпивший – пьяный в «хлам») Борис, Нинкин муж. Нежно расхваливал некоторые части тела Людки и просился остаться на ночь. Людка «нечаянно» потёрлась о Бориса этими частями тела, чтобы убедиться в его работоспособности в пьяном состоянии. Проверка дала положительные результаты, и Людка заночевала с Борисом.
Глубоко за полночь раздался режущий слух звонок в дверь. Борис сразу всполошился: - Не открывай, это точно жена Нинка.
- Как это она может догадаться? – удивилась Людмила.
Борис промолчал, ему стыдно было рассказывать, что спьяну он называет свою жену «плоскодонкой», а Людкины неровности тела всячески нахваливает, чем уже давно вызвал подозрения у жены.
Людка прошла к двери, постояла пока звонки прекратились, затем  прошла на лоджию и осторожно выглянула в окошко. Из подъезда действительно выходила худосочная Нинка, жена Бориса.
Несмотря на эту оказию, ночь прошла удачно. Партнёры остались довольны. Ранним утром Борис прошлёпал на лоджию покурить. Оттуда он бежал как ошпаренный. Жена Нина сидела у подъезда на скамейке, и похоже провела здесь всю ночь.
Именно после этого Людмила позвонила Люське, Люска побежала к ребятам на речку. «Весёлая» карусель закружилась.
Что делать? Надо выручать Бориса, только как? Трое друзей шли в квартиру Людки так ничего не придумав. Жена Бориса сидела у подъезда уже в окружении досужих старушек. Она живописала о сволоче- муже и стерве- Людке.
- А до развода культурной прикидывалась, под ручку с мужем ходила.
А то как же, оба врачи, а тут развратницей оказалась. Вот поди ж ты, и не подумаешь. Нинка, ты на работу сообщи, что мужей отбивает. Может хвост прижмёт, - шамкали старухи, раздавая советы.
В квартире Людмилы все уселись на диван, думали.
- А давай его в женщину переоденем – пошутил Серёжа. На него зашикали, не до шуток.
- А давай его в палас завернём и вынесем – не унимался Сергей.
Эта идея неожиданно всем понравилась, кроме Бориса. Так кто б его слушал? Борьку плотно завернули в палас, голову и ноги приткнули тряпками. Вася и Серёжа встали по краям, а маленький ростом Саша посредине. Это была ошибка. Ох и подозрительно свисала задница Бориса. Когда вышли из подъезда и проходили мимо скамейки случилась немая сцена. Нинка со старушками, открыв рот, проводили процессию взглядом.
Палас отнесли к Люське, а освобождённый Борис примкнул к компании ребят, обильно закупив водки и закуски. Теперь уже вчетвером они двинулись на речку отмечать освобождение. Борис воспрянул духом, казалось бы безвыходная ситуация удачно разрешилась, и жить опять стало весело. Он болтал без умолку. Например, рассказал как ездил в деревню к родственнику, который держит большую стаю кур и двух петухов. Первый петух красно – серый, грудь колесом, красивый, статный, кур топчет постоянно. Второй – белый, злой и нервный. На кур внимания не обращает, но постоянно пытается овладеть красным петухом. Вначале родственника это забавляло, но потом стало до того противно, что он снёс ему башку топором. Ощипал, хотел зажарить, но затем задумался и рассмеялся. Ему вдруг представилось, что он гоняется за соседом Иваном, водителем- дальнобойщиком, вместо того чтобы похаживать к его жене когда Иван в рейсе. Так и скормил петуха собакам. Как себе вели после этого собаки осталось неизвестным, так как опять затрещал бурелом, и на пляже возникла всё та же Люська.
Теперь она ринулась к Борису, поспешно рассказывая, как Людмиле позвонили её родители и сумели предупредить, что они едут к ней вместе с Нинкой, которая взяла их чуть ли ни в заложники, утверждая, что её муж ночевал у дочери, а утром его вынесли от неё в паласе, и если сейчас паласа не окажется в квартире, она всех поубивает. Ещё они предупредили, что стараются тянуть время, но минут через двадцать будут.
У-у-у-у – завыл Борис, и стартанул с Люськой за паласом. Карусель закружилась опять.
Благо палас стоял свёрнут. Борис схватил его и помчался вниз через ступеньку. Подвернул ногу, ударился о батарею, напоролся животом на перила. – Вот так нагулялся! – мелькнула ехидная мысль.
Он заканчивал расстилать палас в квартире у Людки, когда она завопила:-
Идуут!                Вот и всё, обмяк Борис: - Это что? Улыбка Бога? За что ты так, Господи, - захныкал Борис.                Людмила вернула его к жизни: - Дурачок, это пока что четвёртый этаж. Бегом на площадку пятого!Борис прошмыгнул в дверь и затих на пятом этаже.
Практически тут же Людмила распахивала дверь перед «нежданными» гостями.
- Заходите, дорогие, что– то вы одновременно, - встретила хозяйка гостей, приветливо улыбаясь.
- Да так получилось – отвечала Нина, обводя квартиру цепким взглядом, - мой гад где- то с вечера пропал, а я хочу себе шмоток подкупить, вот решила тебя пригласить прошвырнуться по магазинам. Что- то подскажешь, подруга всё - таки, - выдавливала из себя Нина.
- Нинок, подожди минуточку, сейчас напою родителей чаем и кое– что расскажу. Ты тоже присаживайся.                Все уселись пить чай. Людочка продолжала весело щебетать:
- Как вы вовремя. Я полчаса как вернулась из путешествия по «Золотому кольцу России», впечатлений море. Ой, какие фотки я вам покажу, - Людмила радовалась своей смекалке. Как же она к месту вспомнила, что взяла на выходные фотоаппарат сослуживицы, чтобы перенести на компьютер наиболее удачные снимки городов «Золотого кольца». Родители, после перенесённого стресса, сидели очень довольные дочкой, и укоризненно посматривали на Нину, которая всё больше молчала.
Тем временем Борис спустился на первый этаж и хотел уходить, однако здесь у него созрел другой план. Когда на лестнице послышались шаги, он пошёл навстречу. Завидев жену, накинулся на неё: - Ты где всю ночь шлялась. Ну, ладно я перед выходными засиделся с друзьями, однако в первом часу был дома. А тебя где носило?, - кричал Борис, стараясь собрать всю злость за сегодняшние страдания себя несчастного.
- Я тебя…- только и сумела сказать Нина, и залилась жгучими слезами, которые не хотели останавливаться. Не было у неё больше сил рассказывать, как с вечера она обошла все забегаловки, звонила в больницу, звонила в полицию, где ей смехом и посоветовали искать мужа у любовницы. Как её ноги сами собой привели к этой скамейке у подъезда. Что передумала за ночь, вспоминая, как муж заглядывается на Людмилу. Ком из горя и обиды подкатил к горлу. Она чувствовала, что её все – все как – то хитро обманывают. Зачем им это надо? Её хрупкие плечи не выдерживают такой нагрузки. Разве она сделала кому что- то плохое? Почему её предаёт даже муж? Вопросы без ответов тяжёлым грузом ложились на душу и выливались потоками слёз, воспоминаниями, как Борис брал её на руки и кружил как пушинку. Куда всё ушло? И вернётся ли? Может жизнь это всё же карусель? Просто не каждый может дождаться возврата к исходной точке, когда супруги снова начинают безоглядно ценить друг друга, окончательно поняв, что нет человека родней.
Нина понимала, что надо как- то справиться с эмоциями, спрятать их вместе с болью глубоко внутрь.
Старушкам у подъезда предстала странная картина. Борис чинно шагал по центру, с обеих сторон его под руку держали Нинка и Людка.
Сзади неспешно шли родители Людмилы, и процессия медленно удалялась.
Старушки до зимы обсуждали увиденное, высказывая самые невероятные версии, и с посиделок возвращались в приподнятом настроении и даже посвежевшие.
А Нинку и они обманули ложным сочувствием, потому что уважали только Людмилу. Она их всех лечит и уколы делает на дому. Незаменимая, душевная женщина.