Полистать бы, как в сказке, ту книгу чудес... Из В

Полистать бы, как в сказке, ту книгу чудес,
Где слова скачут с пиками наперевес
На врагов человеческой совести,
Чтобы память, как встарь, напрягла тетиву,
Сквозняками веков шевельнуло главу
Про легенду о доблестном воинстве.

Там за каждой звездой зоркий ангел сидит,
И за всякой судьбой его око следит
В голубую узорную ставенку,
И с ресниц его свет, как с крыла мотылька,
Тихо спархивает, и заносит рука
В грустный столбик любую лукавинку.

Там змея проползла – пожелтела трава,
Там неправда прошла – подурнели слова
И погибли бесславно, как пленные.
Всё на этой земле оставляет свой след,
Свист неправой стрелы
                через трещины лет
Мегатонной ракетой, спелёнутой в свет,
Опаляет иные вселенные
(Через кольца веков, уже ставших травою,
Еще опеваемая тетивою…)

А кончается свет – обрывается сон.
А звезда обрывается в прорву времён,
В эту тьму, неподвластную даже уму,
Никому, никому, никому, никому
Из прекрасных и грустных имён.

И погасит светёлку, ночник голубой,
И тихонько прикроет окно за собой
Безучастный свидетель с тетрадкою.
И утешиться можно бы – всё нарекли,
Всё засняли, свели на магниты земли,
И стерпеть эту летопись краткую…

Только сил уже нету трунить да терпеть,
Безнаказанно лгать, над словами корпеть,
Над опешившими, разоружёнными…
Я тебя обману. Ты обманешь меня.
Мы обманем – его. Оседлаем коня
И поскачем в ряду с прокажёнными.

На скаку, утирая слезу рукавами,
Матерясь и рыданья мешая словами,
Будем клясться седеющими головами
Доскакать до блаженной страны,
Где царевич – Иван, а царевна – Лягушка,
А Иван-то – Дурак, а судьба – Побирушка,
А для счастья нужны лишь колчан да полушка,
Для бессмертья – и те не нужны.

Полистать бы ту сказку, ту книжку, где мрак
Кровью букв колдовских под застёжкой набряк,
Где Кащей уже слышал ужасное «кряк»,
И запрятана  книжка в ларец,
А ларец на дубу, а иголка в яйце…
Где бы свет воцарился в том самом конце,
Где валился дурак, смерть размысля в ларце,
И валял дурака мудрец…