Перепутали Таллинн со Сталиным

    Ефим Зайдельсон был частым гостем газеты «Молодежь Эстонии», и как правило, его визит предшествовал очередной публикации о юбилее  очередного эстонского революционера. Статьи, как мне кажется, были похожи одна на другую, потому   читались по диагонали, а вот автор... Он  отличался от всех кого я встречал, был ужасно  вежлив. И поведение было каким-то приглушенным.  Природу такого отличия  раскрыли  коллеги.  Оказывается, в начале пятидесятых годов прошлого (уже!) века Ефим (каюсь, не знаю его отчества) был золотым пером газеты «Советская Эстония». Выезжал на самые ответственные задания. Верховное командование редакции доверяли ему больше, нежели Штирлиц  пастору Шлагу.. Потому как ошибиться Ефим просто не мог, как говорится, по определению. Дотошность и сыграла с ним злую шутку…
   Таллинн принимал болгарскую делегацию на самом высоком уровне, отслеживать и  освещать которую поручено было естественно Зайдельсону.  Ефим написал, редактор завизировал и заметка ушла в набор. И уже дома у автора в какой-то части организма  очнулся червячок сомнения, однако уточнять было уже не у кого: высокая делегация упорхнула (на самолете) в первопрестольную. Но Зайдельсон, как уже было отмечено, помимо чисто журналистских талантов славился еще и тем, что всегда шел до конца, преград для него не существовало. Он без долгих раздумий позвонил в болгарское посольство, извинившись, сказал, что звонит  по крайней необходимости из Таллинна..
     Вот уж точно, беда не приходит одна…Связь была такая (а может и дикция подкачала?), что на московском конце привода вместо "Таллинна" услышали "от Сталина"..  Легко представить какой была реакция, ясно было что подключатся и компетентные органы, которыми не был обделен и Таллинн. На Зайдельсон накатила вторая волна переживаний. Но надо отдать справедливость ребятам в штатском: репрессий не последовало. Ефима просто сослали в государственный архив Эстонии.. Но  ведь и журналистов бывших не бывает. Ефим не мог не писать. Правда, тепеь  героями его публикаций были исключительно революционеры, причем  ушедшие в мир иной, которые при всем своем желании не могли бы осложнить ему жизнь