О, музыка...

О, музыка реки,
поющая органом средь камней,
Играющая танцем, по неволе в тесном русле,
Ты, по дороге подбираешь мусор
и забавляешься, неся его в себе.
Пропой же мне о трапезе теней могуществом
И   жизненность во спой волшебным чувством.

О, Дерево, спеша к твоим теням,
ищу я часто отдыха от зноя.
Укрой меня шумящею листвою,
с весенним ветром прошептав со мною
Молитву.
Среди тысячи страстей, оставь пока одну—
питать сей силой ветры -- движенья суть.
Сегодня  шум в лесу –
есть благодарность, жизненность и пища.

Но, среди всех шумов есть странный миг…
Миг тишины, молчания всех звуков.
Присутствуют в нём страхи, даже муки
И слабая надежда на авось -- гоню её.
Ищу в нём тайный меч и руки,
что с твёрдостью  сжимают рукоять.
То руки возникающих божеств,
Готовые обнять весь мир  во мраке,
лишь Мудростью…

Найти свой дом в обители звучащей,
Где стены, отражая свет, поют -- отрадно…
О, вселенная сердец,
Пространство, прорезающее время эссенцией.
Твой радужный венец приятен и уютен, как дворец.
Им стала хижина для путника ночного.
Здесь отдых у огня и под покровом
и обувь новая для будущих дорог.

Вливается звучанье рек в моря,
Волнует их и бередит им волны.
Из  вод не слышно голоса, лишь токи
его идут и режут глубину на сотни верст…
Бросаю тело в воду -- чтож, плыви…
Лишь погрузившись в глубину,
возможно слышать,
О чём  глубинный голос говорит…

Взмывают к Небесам крутые горы.
Их  тусклый свет с могуществом теней
Не спорит.
Глаза высот глядят,
Мы – маленькие, хрупкие, но слышим,
когда стремимся, и когда не ищем, уж ничего…

Пусть, ум мой, распроститься с забытьём
и не увязнет в благостях прекрасных.
Небесный сон волшебен, словно свет
от фонаря, среди дорог  ненастных,
Но он ли высота,
что может с Небесами поравняться?