Взмахом пера Анне Ахматовой посвящается

Я не буду описывать профиль
И ее с поволокой глаза,
Грациозно, как пьет она кофе,
И, как падает в чашку слеза.

Я не буду описывать голос,
Как бежит за строкою строка,
Как меняет окрас ее волос,
И надломлено стонет душа.

Я хочу посмотреть на глубины
Ее сердца, познать, чтобы суть,
И изведать в просторах долины,
Где начало берет ее грусть.

Где-то там, на дороге пустынной
Зачерпнула она бытие
И нести крест тяжелый с повинной
Стало бренным ее существом.

Что бы выстоять в схватке со смертью,
Чтобы выведать жизни исток,
Поэтической пылкой строкою
Направляла по венам поток.

Чтоб найти родничок и забыться
На минуту в родимом краю,
Она взмахом пера, будто птица
Начертала поэму свою.

И не важно, в какие там дали
Занесут ее дальше года,
Важно то, что поэтом оставлен
Звездный след на Руси навсегда.


Стих Взмахом пера написан в августе 2013 года в Ташкенте после посещения мед. труд. лагеря в г. Сарань, близ г. Караганда, где я посетила музей - бывший лагерь "Карлаг", оставивший неизгладимое впечатление кошмара творившегося в нем и ему подобных лагерей, в котором сидел 10 лет сын А. Ахматовой - Лев Гумилев, я заходила в комнату-камеру, где он сидел, где сидели ученые, артисты, медики, проповедники и др. люди - миллионы людей молодых, здоровых, грамотных и не особо грамотных людей согнанных в лагерь по доносам, по подозрениям, за то, что молодые и красивые девушки, женщины, мужчины для тяжелой работы в угольных шахтах, погибающих от тяжелейших условий труда и пребывания...
Перенесла я это очень тяжело. Уже выезжая на поезде домой, меня стало тошнить, началась диарея, головокружение и состояние ыло просто умирающим. Я еле добралась до дома и потом вообще началось такое, что передать сложно. Состояние полубессознательное, порой бессознательное, крутило все тело так, будто меня избивали до смерти, я кричала от болей во весь голос так, что меня было слышно в Космосе, иной раз я просыпалась, боясь, что мой крик услышат домочадцы, но это был внутренний голос. Прошла неделя в этом состоянии, я практически не просыпалась и не вставала, ничего не ела, но были состояния рвотного характера, я бежала со всех ног в ванную и меня выворачивало наизнанку так, что казалось все внутренности вылезут наружу, что мозги лопнут от напряжения. Это все длилось 40 дней ровно, дышать было очень тяжело. Благо, что мои домочадцы привыкли к моим таким отключениям, болезням и не тревожили меня, не приставали, выпей лекарство, давай Скорую вызовем и пр.
Где-то примерно в первые 2 недели, я сейчас не помню точно, в какой-то отходчивый момент моего состояния, я увидела А. Ахматову на тонком плане и буквально считала ее внутреннее состояние души, что и записала в этом стихе, который буквально свалился на меня, в мое сознание. Помню, как я всматривалась в ее душу, что бы понять ее внутреннее, ничем не причесанное состояние - ни внешним видом, ни напускным молчанием и грустью, а именно суть ее сердца-души.
в стихе есть строчки - Где-то там, на дороге пустынной Зачерпнула она бытие И нести крест тяжелый с повинной, Стало бренным ее существом. Эти строчки сказали мне о том, что было у нее в молодости лет, когда она испытала какое-то сильное опустошение, одиночество, боль, возможно предательство (я не читала ее биографию, да и стихи в общем тоже - сразу предупреждаю, что мне за это не стыдно), из-за этого она совершила какое-то кармическое отклонение от истинного своего пути, т. е. произошло энергетическое нарушение, что и повело ее по дорожкам трудных испытаний в жизни.
Я понимаю почему именно она появилась в моем видении.
Она при жизни не смогла навестить сына там и очень переживала из-за этого. И вот, таким образом, через меня она посетили эти жуткие застенки, а я через себя пропускала весь ужас пыток, издевательств, бесчинств над людьми, а также убийственное засорение дыхательных путей, которые превращались там в уголь у работающих в угольных шахтах людей.
В течении этих дней и ночей уносивших меня в бессознательное, я видела на внутреннем плане, как мне ковыряли бронхи, легкие, весь дыхательный путь тончайшим метал. предметом, каким пользуются стоматологи, проверяя дупло в зубе, что-то черное поблескивающее, каменное, отковыривая малюсенькие - премалюсенькие кусочки, как я поняла позже, узнала, т. к. все детство мы пользовались таким черным с блеском камнем - это уголь, карагандинский уголь - нам привозили каждую осень за деньги, конечно, целую грузовую машину и мы с мамой и братом ведрами таскали уголь в кладовку. Тогда-то я и увидела этот блеск или сверкание угля. В моменты моих отключений во мне отковыривали этим тонким инструментом угольные кусочки, расчищая миллиметр за миллиметром мои дыхательные органы. Постепенно это жуткое состояние проходило, дышать становилось легче и через 40 дней я услышала, что мне освободили, очистили на 50 процентов мои дых. пути и сказали, что больше не будут меня мучить, т. к. постепенно будет само все рассасываться. Я вернулась к обычному образу жизни, а в октябре прочитала это стихотворение в музее А. Ахматовой в Ташкенте.
Есть у меня материал о посещении этого места - лагеря "Карлаг" с более подробным описанием этого жуткого места .
август 2013 г.