Ее пустота

Жаль что он был ее герой,
Но только априори,
Ведь почти не будучи с ней,он ушел,
А она,так и не сумев привыкнуть к боли,
Часто думала перед зеркалом,
Забавно морща носик,
( Ей это шло)
И домиком вздымая брови,
А была ли любовь?Скорее нет,
Ведь если да,
Зачем тогда сомненье и вопрос?
Она жила и старела,
Почему- то в одной комнате,
В той что с камином,помните?
И постепенно отсекая от себя суету,
Наглухо закрывала все двери,
В своем огромном,но таком пустынном доме.
Часто она читала на тахте,
Обложившись пыльными томами,
Наверное такими тихими мечтами,
Она старалась залечить былые раны.
Это странно,но книги она,
От чего- то принципиально не вытирала,
Лишь веником гоняла паутину по углам,
И скорей не для того,чтоб в комнате было чисто,
А видя в этом,некий ритуал.
Если еще о ритуалах;
То вечерами она мазала за ушами,
Старыми советскими духами,
А потом в постели одинокими ночами,
Сама играла,ту музыку,
Которую он раньше на ней играл,
Руками по шее и губами по рукам.
А еще пока не умерла в печали,
Она все мышь гоняла по молоточкам деревянным,
Тем же пыльным веником,в стареньком рояле,
Тем самым,наполняя скорбным звуком,
Свою последнюю обитель,
Ставший ей усыпальницей,каминный зал.
Ведь пес,о котором я,
Чтоб не нарушать картины ее одиночества,
Ранее предусмотрительно не упоминал,
Мышь то понятное дело не трогал.
А когда хозяйки не стало,он еще долго,
Ставшую уже холодной,ее руку,
С немым упоением лизал,
И при этом,не один мускул,
На его спине не дрогнул.
Его за этим занятием застал,
Приехавший через неделю,уже так некстати,
С проверкой доктор,
А в то время,
Как полу- пьяный слесарь ЖеКа,
Дверь за дверью ломал,
Пес, не отходя от холодной руки,жутко выл,
А доктор,со старухиной тахты,два романа Кафки украл,
И  спеша,полой халата,статуэтку слоненка разбил об пол.