Книги

И хочется порой прогнать тоску, сложить все книги в пыльном коридоре - Набокова изящную строку хранить как бабочку, уснувшую в неволе... Забыть Гомера, Цвейга, Малларме, и Гессе не читать как "Отче" на ночь, и мир простой увидеть в глубине простых вещей, помноженных на жалость к себе, к нелепым будням, к тишине... К тому, что мы безумны, если смертны - мелодии, звучащие во тьме, пока дрожит игла на круговерти пластинки старой, вторящей всегда двум сёстрам одиноким и усталым - Любви и Смерти /что для них года?/, когда всей музыки, в ночи звучащей, мало.
Корабль построен, бьются паруса /я путь земной прошёл до половины/... И я не прост, и ты не так проста, как нам хотелось - разве мы повинны, что в нас живут и Данте и Вийон, что любим мы иначе, чем другие, что живы мы, как флаги тех времён, где ноющей не знали ностальгии.
Прости же мне невечность и тоску, и проповедь, звучащую надменно,  и то, что я по-прежнему люблю мой книжный мир любовью суеверной: не потерять ни мысли, ни строки пока я жив - пусть все они в дозоре, звучат во мне, пульсируют в крови, когда тебя целую в коридоре.