Где небо затянуто странной зевотой...

Немая струна, заболевшая нотой,
и небо затянуто странной зевотой;
по семечке вкусной в затёртом кармане,
немножечко грустно и хочется к маме…
Суббота кончается, завтра работа,
с утра просыпаться совсем неохота
в холодной постели два года, как пусто,
скажи, одиночество – это искусство…?

Друзья… Что друзья? У них тоже проблемы, -
семейные споры, извечные темы,
лишь редкий звонок тронет нерв в телефоне,
но жду ведь, что кто-то, когда-то позвонит…
Иль лучше напишет, прочту я под строчкой,
как сын подрастает, с соседскою дочкой
играет на даче, и ты там, Родная,
покоя не знаешь, деревья сажая…

Плоды ещё будут, нальются до лета,
а плакать не надо, отступит и это,
всё то, что болит и тревожит ночами,
и снова под сердцем надежда с ключами…
И снова родник, нам бы просто напиться,
мы оба сумели душой породниться,
а как ещё ближе, - слияние плоти,
я всё размышляю, крутясь на работе…

За тысячи миль, непростительно долго,
прости, что колю в своих письмах иголкой,
то ревности злой, то отчаянной правдой,
любой твой ответ принимаю с отрадой…
Но полно печалиться, грусть неуместна,
желаниям новым в груди уже тесно,
и то, что уходит, становится нотой,
где небо затянуто странной зевотой…