***

Болит душа моя - великая блудница.
Пусть говорят: "решила девка приблатниться,
и перед публикой раздевшись догола,
витает нагло в высшем свете, без сорочки,
и посылает в мир пронзительные строчки,
И заглушает криком все колокола."

Болит душа - она безумна и блаженна.
Путей земных не разбирая совершенно,
перебирает вехи, судьбы, имена...
Ты с ней с Рождения единым миром мазан,
Ты сверху видишь наши все мытарства разом,
признайся Боже, отчего душа - больна?

Ты знаешь, Боже, почему она такая?
Стоит, упёртая, и с небом пререкаясь,
орёт, что ей, душе, плевать на внешний вид,
что не сожгут её, и не посадят на кол!
Ведь ты и сам недавно, Боже, горько плакал
от недоверия, предательств, и обид!

А ей одной пришлось блукать в миру жестоком.
Ни сном глубоким, ни таблетками, ни током
не излечить её упрямым лекарям.
Больная вон из кожи лезет, как из клетки.
Что ей, душе моей, снотворные таблетки.
Ей нужен выход, то бишь - ключ к твоим дверям.

Припомни, Боже, душевую, полотенца,
как ты держал в руках орущего младенца
и не боялся тайну мира оголять.
Припомни этот страшный, судный день, в котором
кричали ангелы, по одному и хором:
"Душа - распутница и форменная ****ь!

Она валяться будет где-то на панели,
её бездомную узнаешь еле-еле:
ничья невеста и ничейная жена -
она не может жить без томного кокетства!"
Не верь им, Боже, ты ведь душу знаешь с детства.
Она всегда перед тобой обнажена.

Так не суди её. А суд людской - не страшен.
Всё, чем бы ни был сгусток боли приукрашен -
прекрасным телом или пёстрым лоскутком,
душа оставит, как тяжёлый груз заплечный,
когда предстанет в наготе своей предвечной,
перед тобой, не видя жалости ни в ком.